потер глаза.
– Дай подумать, приятель.
К ним направлялся синий автомобиль. Питер узнал машину мистера Глисона, только когда она подъехала совсем близко.
Оба водителя опустили стекла, и снежный ветер ворвался в салон, словно только этого и ждал.
– На дорогах полный мрак! – прокричал мистер Глисон. – У вас все в порядке?
– Да! Все отлично! – ответил отец своим «полицейским» голосом. Голосом человека, уверенного в себе и привыкшего командовать.
– О, и Питер здесь! Куда же вы собрались, ребята?
– В видеопрокат, – ответил отец. – А то, похоже, на несколько дней дома застрянем.
– Все закрыто, – сообщил мистер Глисон. – И проезд перекрыт.
На секунду Питеру показалось, что он сейчас выйдет и начнет досматривать их машину.
– Опоздали, выходит! И чего ждали, спрашивается! – дурашливо посетовал отец, словно его застукали за какими-то глупостями и потом обязательно будут дразнить. Снег хлестал его по лицу и тут же таял на теплой коже, превращаясь в водяные капли.
– Не переживайте! – крикнул мистер Глисон сквозь ветер.
– Постараемся! – крикнул в ответ отец.
Он закрыл окно, и вокруг стало еще тише, чем прежде. На улице выла буря, ветер швырял повсюду пригоршни белых хлопьев, и казалось, что снег идет с неба, с земли, со всех сторон. Питер с отцом сидели в неподвижной машине посреди улицы.
Внезапно Брайан махнул рукой в сторону автомастерской на углу.
– Плоская крыша, – произнес он. – Видишь? Туда уже не меньше фута намело. На месте хозяев я бы это дело побыстрее убрал.
– Разве не опасно лезть на крышу в такую бурю? – удивился Питер.
– Опасно, но иначе крыша обвалится. – Брайан пожал плечами и положил руки на руль.
Питер стал рассматривать окрестные здания в поисках плоских крыш. «Пироги и пицца». «Алые ноготки». Салон красоты «Корона». Все закрыто.
– Я не могу друзей в гости звать, – проговорил он, не глядя на отца. – Вообще не могу. Мне нельзя никого приглашать. Даже когда она нормальная.
– Тут уж ничего не поделаешь.
– Почему?
– Твоя мама… Не знаю, как сказать. Чувствительная. Она часто нервничает. Но знаешь, на свете есть куча детей, которым куда хуже, чем тебе. Куда хуже. Поверь, я знаю, о чем говорю.
– Но…
– Послушай. Тебе не на что жаловаться. Знаешь, что я делал в твоем возрасте? Работал. Разносил газеты. А мать моя пила не просыхая, Пит. Ты, наверное, мал еще, чтобы понимать, что это такое. Она добавляла спиртное в кофе, в апельсиновый сок, во все, что под руку попадалось. Мне звонили соседи, продавцы из универмага: «Приходи, забери свою мамашу, Брайан, она на ногах не стоит». А ведь я был не старше тебя. А потом она целовала меня: «Прости, малыш, прости», и изображала, что помогает мне делать домашние задания,
