другом месте он привлек бы всеобщее внимание, поскольку щеголял в берете и просторной меховой шубе, из-под которой выглядывали клетчатые чулки и комбинированные черно-белые туфли.
– Отнесите чемоданы наверх, распакуйте, и чтобы мне побыстрей, – приказал он.
Он был низенький и плотный. Его подруга, тоже в мехах, недовольно таращилась на одну из стеклянных витрин, украшавших холл.
– Ой, ради бога, – сказала она.
Милли и молодой человек поздоровались.
– Это Дэн, – сказала Милли.
– Ну, – сказал Дэн, – таки что будем делать, что?
– Выпить мне наконец дадут? – сказала подруга Дэна.
– Конечно, Кисуля, ради тебя я сам сбегаю за выпивкой. Составите нам компанию, или мы будем de trop?[22]
Они вошли в блистающий салон.
– Я продрогла как собака, – сказала Кисуля.
Дэн снял пальто и предстал в брюках гольф лилового цвета с блестящим отливом и в шелковой рубашке такой расцветки, которую Тони выбрал бы разве что для пижамы.
– Мы тебя сейчас отогреем, ну, – сказал Дэн.
– Тут от жидков не продохнуть, – сказала Кисуля.
– Это залог того, что гостиница хорошая, я так считаю, вы не согласны? – сказал Тони.
– Еще чего, – сказала Кисуля.
– Не обращайте внимания на Кисулю, она озябла, – объяснил Дэн.
– Интересно, кто бы не озяб в твоем паршивом драндулете?
Они выпили несколько коктейлей. Потом Дэн и Кисуля ушли к себе, как они объяснили, причепуриться: их пригласили на вечеринку к другу Дэна – его вилла находилась неподалеку.
Тони и Милли пошли обедать.
– Отличный парень, – сказала Милли, – часто заходит в наш клуб. У нас там кто только не бывает, но Дэн – он из приличных. Я как-то раз чуть было за границу с ним не поехала, но в последнюю минуту у него что-то там сорвалось.
– Кажется, мы не очень понравились его девушке.
– Да она просто озябла.
Тони обнаружил, что ему с трудом удается поддерживать разговор. Поначалу он отпускал замечания о соседях, как делал бы, если бы обедал с Брендой у Эспинозы.
– Какая хорошенькая девушка, вон в том углу.
– Чего бы вам не податься к ней, милок? – взвилась Милли.
– Посмотрите, какие бриллианты у той женщины. Вы думаете, они настоящие?
– Спросите у нее, если вам так интересно.
– Смотрите, какая красивая женщина – брюнетка, вон там танцует.
– Чего бы вам ей самой не сказать – она просто помрет от радости.
Вскоре до Тони дошло, что в кругу, где вращалась Милли, считается дурным тоном проявлять интерес к другим женщинам, кроме своей спутницы.
Они пили шампанское. Его же, что неприятно поразило Тони, пили и оба сыщика. Он об этом еще поговорит, когда ему представят
Лишними
