целые толпы взрослых солидных мужчин, заполнивших обширный клубный двор и десятки машин, буквально забивших коротенькую узенькую улочку. Это были газики, уазики и «Волги» – все председатели колхозов огромной области, все секретари сельских райкомов, весь партийно-хозяйственный актив города, и не только партийно-хозяйственный, но и настоящий, собрался здесь, чтобы проводить отца. Но Андрей не знал никого, да и его никто не узнавал.
Траурный митинг проводили на кладбище. Всё было настолько официально и заучено, что походило на заигранный спектакль, и Андрею стало сначала очень обидно, а потом просто скучно. Он только запомнил, что выступал какой-то академик, потом народный артист, а ещё третий секретарь обкома. Они с Вовкой под руки держали мать, которая уже очень устала и которой какая-то тетка постоянно давала пить валерьянку и нюхать нашатырь.
Один эпизод только был нестандартным и как-то возбудил Андрея, когда гроб уже несли к могиле, к нему вприпрыжку, боком подскочил незнакомый плешивый худой мужчина лет сорока в черном костюме с засаленным галстуком и, сунув оторопевшему Андрею лопату в руки, строго сказал:
– Иди – помоги могильщикам!
– А ты не охренел? – зло и даже радостно откликнулся Андрей, сунув лопату назад долговязому.
– Я не охренел. Я – инструктор обкома Сонин!
– А я – сын.
– Ой, Андрей, Христа ради… Обознался… Не узнал.
Под поминки был снят большой ресторан «Россия» на набережной. Двести человек, в основном взрослые крепкие мужики, вставали, говорили слова, выпивали, садились, и это, казалось, могло тянуться вечно. В какой-то момент к Андрею с матерью, сидящим во главе стола, подошёл солидный крепкий мужчина лет шестидесяти. Андрей выделил его среди присутствующих уже давно, но не мог понять – кто это, не мог вспомнить.
– Вера, как ты? Надо бы ещё в обком съездить, ещё на часик. Сдюжишь?
– Только с Андреем.
– Конечно с Андреем. Следи за матерью, – обратился он уже к Андрею и пошёл на своё место.
– Мама, кто это?
– Да ты что? Это Иван Иванович, председатель облисполкома. Разве ты с ним не знаком? Он мой дядька, твоя бабушка и его мама – родные сёстры. Ты с ним должен познакомиться. И ещё – сейчас встанешь и стой, пока все не замолчат. После этого поблагодаришь всех за то, что они не забыли нас в этот скорбный день.
Андрей встал. Тяжелый басовитый гул, плотно наполнявший зал ресторана, медленно стал стихать.
– Товарищи, – голос Андрея был мягким и скорбным, – мы с мамой и братом благодарны всем за то, что вы нас поддержали в такой день.
Было понятно, что сегодняшнее событие для этих людей не просто поминки – оно было для них судьбоносно. Кто теперь будет выбивать фонды в Госснабе и московских министерствах? Кто теперь будет доставать трактора, сеялки, двигатели, запчасти, металл и гвозди? Кто встанет на освободившееся место? Было понятно, что поминки продолжатся: в гаражах, кабинетах
