итальянская пунктуальность окажется на высоте…
Таким образом, проблема сводится к двойному вопросу: куда девался месье Корусант и что нам надлежит делать?
– А наши паспорта? – напомнила Матильда, которая всегда помнит о насущных вещах. – Ведь они у месье Корусанта.
После этого уточнения уверенности у Пэ-Пэ чуть-чуть поубавилось. Но Матильда была совершенно права: если мы окажемся в толпе итальянцев без документов, положение наше станет ещё хуже, чем тут, в купе.
– А, ну конечно! – воскликнул наш первый ученик, осенённый внезапной идеей, и, надо сказать, довольно гениальной. – Таким образом мы можем примерно определить время исчезновения месье Корусанта!
При виде наших растерянных лиц он самодовольно надул щёки.
– Друзья мои, ведь нет ничего проще. Чтобы въехать в Италию, мы должны были пересечь границу!
– Я всё равно не понимаю…
– Элементарно, мой дорогой Фарамонсон! Граница – это таможня! А таможня – это проверка паспортов! И раз нас пропустили через границу, значит, в тот момент наш любимый учитель всё ещё находился в поезде.
– Я проснулась в семь утра, – подхватила Матильда. – Выходит, он исчез в промежутке между пересечением границы и семью часами.
– И если мы сверимся с графиком остановок этого отрезка времени… – сообразил я.
– …у нас появится представление о том, на какой станции предположительно покинул поезд наш уважаемый учитель. Признаюсь, я чрезвычайно доволен своими рассуждениями!
– Но что это меняет? – воскликнула Матильда. – Без денег и документов мы всё равно не можем за ним вернуться!
– К тому же всё это никак не объясняет, почему он пропал…
– Ночью в купе был ещё один человек, – внезапно вспомнила Матильда. – Он ехал на соседней полке рядом с учителем.
– Ого! И во сколько же он сел в вагон?
– Думаю, часа в два.
– Ты уверена? В расписании маршрута поезда в это время не предусмотрено никаких остановок.
– Мне это тоже показалось странным. Поезд как будто бы остановился посреди чистого поля. Я слышала, как двое мужчин о чём-то шептались в коридоре. Явно иностранцы, потому что я ничего не поняла, кроме слов «полиция» и «профессор».
– «Профессор» – уж не о нашем ли месье Корусанте шла речь?
Пэ-Пэ порылся в одной из своих многочисленных сумок, извлёк из её недр лупу и сунул мне под нос нелепо увеличившийся глаз.
– Я ищу улики, – объяснил он, ползая под спальными полками. – Преступники всегда оставляют после себя окурки турецких сигарет, квитанции из прачечной и следы искривлённой стопы…
– Кажется, я что-то нашёл, – сказал я.
Из зазора между спальной полкой и стенкой купе выглядывал сложенный вчетверо листок, вырванный из записной книжки. Я торопливо развернул его.
– Ну что? – поторопил меня Пэ-Пэ.
– Ничего, –
