обагряет.Дмитрий Мурзин
Родился в городе Кемерово 28 апреля 1971 года. Окончил математический факультет Кемеровского государственного университета (1993) и Литературный институт им. М. Горького – семинар И. Л. Волгина (2003). Ответственный секретарь журнала «Огни Кузбасса». Лауреат Всесибирской премии им. Л. Мерзликина (2015).
Печатался в журналах «Петровский мост», «Дети Ра», «День и ночь», «Наш современник», «Москва», «Октябрь», «Огни Кузбасса», «Сибирские огни», «Байкал», «Балтика» и др.
Автор восьми книг стихов. Член Союза писателей России. Член Русского ПЕН-центра. Живёт в Кемерове.
«Снимается наш Афоня на фоне Левиафана…»
Снимается наш Афоня на фоне Левиафана
То трезвый, то в шлемофоне, то, извините, пьяный.
Снимается наш Афоня – да там этих снимков с горкой! —
В Берлине и на Афоне, да в Пальма-де – блин! – Мальорке.
Афоня дерзит – но в меру, Афоня наш меру знает,
Терпеть не может премьера, но Путина – уважает.
Афоня такой спокойный, Афоня такой понятный,
Откроет окно Овертона, потом закроет обратно.
Афоня будильник вертит, ему на работу рано…
Пройдут и Левиафаны, Афоня и не заметит.
«У меня большая нога…»
У меня большая нога.
Неудобно.
Сорок шестой – сорок седьмой размер.
С юности я ношу не то, что нравится,
а то, что не сильно жмёт.
Раньше это были боты «прощай, молодость»,
сейчас какие-нибудь китайские кроссовки.
Невидимая рука рынка
не помогла
моей видимой,
заметной,
большой
ноге.
Однажды
на чердаке отцовского дома
я нашёл свои старые боты.
Удобные боты «прощай, молодость».
Примерил.
Оказались впору.
Молодость меня простила.
«Сергеев-Мценский, Новиков-Прибой…»
Сергеев-Мценский, Новиков-Прибой.
Как странен нынче путь в макулатуру…
Найти между страницами купюру
Страны иной.
И прошлое вскипающей волной,
Пощёчиной и бешеным аллюром,
Забытым поцелуем, пулей-дурой,
Беспомощностью, счастьем и виной
Нахлынет неотвязно, как икота…
Откуда здесь зелёная банкнота,
Прекрасен ли, ужасен наш Союз
Советский – и поди не разбери.
Аптека, ночь, канал и фонари…
Над трёшкою слезами обольюсь.
«Всё смешалось в миксере Облонских…»
Всё смешалось в миксере Облонских,
Перед тем как вырубили свет
И спустили прошлое в клозет.
Нам казалось, рынок – это просто.
Но ещё в начале девяностых
Человечек-горемыковед
Прикупил себе абонемент
На кончину круглой или плоской.
И, пробившись кое-как в партер,
Морщась
