еще он рассказал? – спросил я иронично.
– Много чего, например, как ты сидел на берегу водохранилища, растворялся и мучился раздвоенностью, или как ты утешал Кобру, снимая с нее трусики…
Тут я похолодел. Ни о своих сомнениях на берегу, ни о своих отношениях с Коброй я никому не рассказывал. Но я изобразил из себя хладнокровного циника.
– А мне Коглерон ничего рассказать не может?
– Может, но ты ничего не поймешь, а если поймешь, то забудешь.
После Бучака моя самоуверенность возросла, и я нагло спросил:
– Попробуем?
– Тебе понадобится помощь. Если я что-то могу сделать с собой, это не значит, что сделаю это и с тобой. Завтра я приглашу одного из деев, и он поможет.
– А ты разве не дей?
– Нет, деи – это Солнце. А я планета. Они освещают меня своим светом.
– А в чем отличие?
– Они идут к Преобразованию, а я хочу остаться человеком. Они дают мне знания, а я их связываю с миром людей.
– А что, они не люди?
– Сначала люди, потом не совсем, потом снова люди, а что потом – это уже не мое дело. В их мире слишком много войны и насилия, а я этого не хочу. Я хочу знания без крови. Ты знаешь, зачем нужна Двойка?
– Двойка – это когда Волевое Существо покидает дея…
– Нет, не что происходит, а зачем?
– И зачем?
– В Единице ты попадаешь в очень сложный мир, и в Двойке тебе его нужно перевести в простые формы. Ты судорожно пытаешься вспомнить, что там было, но в памяти остается только внешняя канва событий. А то, что скрыто, есть эйдос, но он не покрывается кожурой, доступной пониманию. Это урок. Когда ты понимаешь, как замутняется сознание в Двойке, ты понимаешь, насколько оно смутно по сравнению с тем, как должно быть. Единица тоже лишь намек на Мир Ночи.
– Но если ты не дей, то что ты знаешь о Единице?
– Мой друг Коглерон рассказывает мне про все. На самом деле я, как «двоечники», пытаюсь рационализировать то, что выше рационализации. Коглерон сообщает мне все, но понимаю я все лишь как «двоечник». Приемное устройство ограничено… Зато я не воюю.
– Но если можно передать сообщение через Коглерона, то можно и напрямую?
– Говорят, что это доступно только Четверке. Для всех остальных нужен носитель. Магнитофон, так сказать.
– А ты все-таки кто? Двойка, Тройка?
– Нет, я же сказал, что я не Солнце, и даже не Луна. Я – планета.
Тут я осознал, что Библиотекарь употребляет не метафоры, а термины деев.
– Я привязан к Солнцу, вращаюсь вокруг него, накапливаю знания, которые оно излучает. Я – часть сети знаний деев, которые должны сохраняться. Но я знаю их лишь со стороны Нуля или Двойки.
– А почему не сделать скачок в Единицу?
– Потому что после этого твой
