лишь одиночество.
Оно естественно для человека.
В этом я преддверие ветхозаветного запрета.
Я есть дверь и я
Открытая страница книги.
Я чернильница пролитая.
Господа червивые уста.
Инструмент самозабвения.
Звезд гниль.
Молнии лишь след.
Ничего нет.
И ничего не было.
Я пуст. Я гроб. Я мертв.
Между тобой и мной
Между тобой и мной
Линии из крови
Рисуют причудливый сюжет.
Полосы из света
Танцуют дикий танец. Жест.
Чтобы не чувствовать больше боли
Шепчешь ему в гнилое ухо.
Нет.
Нет. Бог никогда не был
На твоей стороне.
И тишина в полумраке улиц,
Плащем укутанная тень —
Его ответ.
Когда все отвернутся от тебя,
Как от прокаженного изгоя,
Как от чумной болезни, от заразы,
Помни – он никогда не был за тебя.
Он никогда не был на твоей стороне.
Он никогда, и никто, не ставил на тебя.
Неудачи лишь ступени.
Люди лишь кости, обшитые кожей.
Нечего терять.
Нечего стесняться.
Нечего стыдиться.
Не от чего прятаться.
Поступай как знаешь,
Когда вокруг никто не знает.
Все идут проторенными тропами.
Ведомые.
И только так и надо.
Фатум, рок.
Все равно.
Не ждут ни в одном доме.
Не позовут ни на один рейв.
Ни одна лампа не горит для тебя.
И если ты вдруг умрешь,
То никому и не нужен был.
Ни одна паршивая сука
Не заплачет на похоронах.
Все скажут лишь
«Так, значит, было Ему надо».
Но он никогда не был за тебя.
Никогда не будет на твоей стороне.
Никто не посмотрит твоими глазами.
Потому что ты сам никому не нужен был.
Все обойдется без тебя,
Как было до тебя.
И будет после.
Ты лишь чья-то остановка
До нового трамвая.
Ты лишь чья-то запятая.
Вернуться бы назад, домой.
Вечер. В вечность.
Но ты всего лишь встречный ветер.
И все лишь закрывают воротники.
И души.
«Печально. Грустно. Больно. Одиноко» —
Бред и чушь.
Лишь пусто.
Лишь
