рта, протянул руку:
– Валерий. Этого достаточно.
– Очень приятно. Ма… К-хм! Игнат. Закажете?
– Да можно… С чаем чего-нибудь.
Улыбчивая официантка подала Валерию пузатенький чайничек и ром-бабу, а перед Марленом выставила тирамису под кофе.
– Начнем? – нервно усмехнулся пришелец из прошлого.
– Пытайте!
Хлебнув капучино для храбрости, Осокин заговорил, тщательно подбирая слова:
– Как я посмотрю, вы делаете упор на перемещения во времени? На попаданцев?
– Люблю эту тему, – кивнул Большаков, кусая и прихлебывая. – Космос мне тоже нравится, но… Слишком много американщины. Сплошь и рядом герои-одиночки, «в крови и сперме по колено». Звездные войны, императоры всякие… Да ну их. Нашел для себя недавно отдушину – старую советскую фантастику, но достать ее – проблема. Приходится писать самому!
Марлену не терпелось перейти к сути дела, но у интервью свой формат. Посматривая на жующего визави, он задал ожидаемый вопрос:
– Слыхал, что многие причисляют фантастику к бросовой литературе, к тупому развлекалову…
– А вся литература – развлекательная! – улыбнулся писатель. – Просто люди – разные. Одних развлекает манга, а других – Достоевский. Знаете… Всякая удобоваримая книга замешана на человеческой психологии. Просто так называемый реализм исследует человека в обычных ситуациях. Ну, там, человек на войне… Человек в любви… Понимаете? А фантастика оперирует положениями необычайными! Человек в контакте с инопланетянами… Или человек, попавший в прошлое.
– Или в будущее, – кивнул Марлен, думая о своем.
– Совершенно верно. И вот как наш современник поведет себя, встретив гуманоида или, скажем, генсека ЦК КПСС? Интересно же, верно? Мне пеняют порой, что вот, мол, суете наших в античность! Разве нельзя писать о реальных римлянах или эллинах? Можно, почему нельзя… Только вот читателя будет раздражать тогдашняя психология. Люди были иными! Вокруг того же римлянина реяли незримые боги, целые батальоны божеств! Существовал бог дома, и бог двери, бог порога, бог форточки, даже, извините, бог туалета! И человеку в тоге нужно было учесть все их прихоти. Зато, правда, можно было и отлупить божка, ежели тот, приняв жертву, не исполнял желание.
– Как-то… м-м… инфантильно, – улыбнулся Осокин.
– Детство человечества! – пожал плечами Валерий, смакуя кусочек с помадкой.
– А вот… – Марлен закрутил кистью. – Не знаю даже, с чего начать… М-м… Как-то, знаете, сам собою возник сюжет… Только писать не буду, «художка» – не мое! М-м… Вот, представьте себе. Нашего современника подкараулили, чтобы отметелить, а он неожиданно ощущает в себе иное сознание. Сознание человека, знающего толк в драке. Наш отбивается, идет домой – и спать. Уж больно велик шок. Да, а за дракой следили девушки, причем в одну из них он влюблен… Мнэ-э… Ну, назовем его Полуэкт. И вот…
Осокин в подробностях изложил собственную историю.
– Интересно… – медленно выговорил Большаков, загораясь. – Очень интересно…
– А
