валяться весь день в постели и читать какие-нибудь легкие романы. Но дела есть дела: зазвенел телефон, и Юрий сообщил мне, что Аргамаковы вернулись вчера поздно вечером и ждут меня сегодня в час. Поэтому я заставила себя встать, лениво оделась, еще более лениво попила кофе, привела себя в порядок и вышла из дома. К моему глубочайшему изумлению, со скамейки возле подъезда, на которой обычно собираются посудачить старушки, мне навстречу поднялась знакомая фигура – это был Аркадий. На лице его было нетипичное для него выражение – очевидно, он волновался.
– Я давно уже тебя тут поджидаю, – сообщил он мне вместо приветствия.
Погода соответствовала моему настроению: от вчерашнего мокрого снега не осталось и следа, солнышко заметно пригревало, небо было ясным – если можно назвать ясным небо над дышащей всякими испарениями Москвой. Мне в своей новой накидке стало жарко, а Аркадий вряд ли мог замерзнуть в такой теплый день, даже если сидел тут больше часа. Так что это ожидание вряд ли могло сказаться на его здоровье.
– Очень приятно, но почему ты не позвонил? Я могла сегодня не выйти вообще.
– Если бы ты не появилась еще в течение часа, я бы набрался храбрости и позвонил тебе в дверь.
Набрался храбрости? Это действительно что-то новое. Он действительно волнуется – иначе он не преминул бы заметить мою обновку.
– Жаль все же, что ты не догадался мне позвонить – я сейчас спешу, у меня свидание.
– Разумеется, деловое?
– Увы…
Но он не поддержал моего игривого тона.
– Нам обязательно надо поговорить!
– Тогда тебе придется проводить меня до метро.
Он пошел рядом, заглядывая мне в глаза.
– Извини, что я тебе не позвонила, но я не знала, что Анна Сергеевна умерла – меня не было в Москве. Мне действительно очень жаль…
– Главное, что она не мучилась. Она прожила хорошую жизнь, и не такую уж короткую.
Человек умирает – и те, кто его знал, говорят вежливые, ничего не значащие фразы, делая вид, что скорбят. Но я практически не была знакома с Анной Сергеевной, а Аркадия она явно раздражала, несмотря на его игру в любящего племянника. К тому же, насколько я знала, он был единственным ее наследником, а вдова академика была женщиной не бедной даже по нынешним временам.
– Что ж, все мы там будем…
Мы помолчали для приличия, и наконец он задал мне тот вопрос, ради которого и пришел:
– Агнесса, ты выйдешь за меня замуж?
Мое тело еще помнило ласки Пети, а душа не остыла после столкновения с нравами "новых русских" в ресторане. Я ответила прежде, чем успела подумать:
– Нет!
Нет, я не смогу жить и спать с человеком, к которому не чувствую ни малейшего влечения и который все время будет думать о том, сколько он сегодня "недонажил".
Аркадий переменился
