заливе. Она умеет записывать голос.
Кармен подмигнула и засмеялась, но через мгновение чуть нахмурилась.
– Хоакина, ты действительно ничего не помнишь? Я думала, слухи преувеличивают.
– К сожалению, нет. Поэтому я и здесь. Мне нужен кто-то, кто хорошо знал меня. И то, что я делала перед… этим несчастным случаем.
Кармен зашевелилась в кресле и сменила позу, расположившись уже не так изящно. Видимо, забеспокоилась.
– А почему же ты не спросила Фернандо?
Хоакина замялась. Она не представляла, до какой степени Кармен была ей близка, и обсуждали ли они хоть немного семейную жизнь друг друга.
– Его я тоже не помню. И мне… очень сложно с ним общаться.
Кармен проницательно посмотрела на нее, а потом покачала головой.
– Ох, бедняжка. Я об этом не подумала. Однако он все же твой муж и обязан поддерживать тебя в болезни и здравии… и как там дальше?
Хоакина чуть не выпалила, что Фернандо точно что-то скрывает, однако вовремя прикусила язык. Осторожность ― вот сейчас ее главный девиз.
– Я не могу, Кармен, ― она опустила глаза. ― И пришла к тебе за помощью.
Хозяйка Розария снова вальяжно расположилась в кресле и вытянула скрещенные ноги.
– Ну что ж. Сделаю, что смогу, дорогая. Хорхе все равно поехал к управляющему. Что ты хочешь знать?
Хоакина замялась. Всю дорогу до Розария она составляла список вопросов, а теперь растерялась.
– Мне нравилось здесь? ― спросила она совсем не то, что хотела.
– Конечно. Сначала тебе было жарко, и болела голова от солнца, но ты быстро привыкла.
– Я часто наносила визиты соседям? Ходила в церковь? Общалась с людьми? ― перешла Хоакина к делу.
Кармен пожала изящными плечами.
– Как и все. У нас тут не слишком разнообразная жизнь. Может, поэтому я и стала писать книги. В будни хозяйство, по вечерам гости к соседям, по воскресеньям службы. Иногда мы выбирались в Буэнавентуру в театр или ресторан.
– Мы с тобой?
– Еще с Лаурой Санчес, если дон Пабло давал согласие, и нашими мужьями.
– И я ни с кем не ругалась, не спорила?
– Ну, разве только с Фернандо, когда его не устраивало меню на неделю.
Хоакина вздохнула.
– И правда звучит, как скучная размеренная жизнь. А… до того, как я упала, не произошло чего-нибудь странного?
Кармен помедлила и побарабанила пальцами обеих рук по затертым подлокотникам кресла. Ее гладкий лоб, обрамленный тщательно завитыми локонам, пересекли морщинки.
– Странного, странного… ― пробормотала она. ― Разве что убийство дона Марсело.
– Кто это? ― удивилась Хоакина. ― Я слышала, что убили сына дона Пабло.
– Бедный Антонио, такой красавчик. Лаура безутешна. Но это произошло, когда ты уже лежала
