стоит и скоро будут квартиры распределять.
В трубке повисла тишина, и прорезался примирительный голос:
– Это хорошо. Саш, ты не злись. Мне просто тяжело, вот и срываюсь. В конце концов, это ты виноват, что мне пришлось от тебя уйти.
– Только я? Ты серьёзно думаешь, что два года без интима, могли закончиться как-то иначе?
– Сафронов, хватит уже вести себя, как подросток озабоченный. Нужна была бы, то жил интересами семьи, а не кобелировал в моей кровати.
– Вот поэтому, Маш, мы с тобой и разбежались. Потому что твоя кровать, мой диван, а совместного ничего и не было. Ладно, хватит об этом. С деньгами совсем что ли туго? Я постараюсь что-нибудь придумать и со следующего месяца зарплату буду целиком высылать, а не половину. Кстати, а что с моей военной пенсией? Перестали выплачивать?
– А при чём тут пенсия? – голос в трубке искренне удивился и перешёл опять в наступление, – Ты что, думаешь, я как монашка должна сидеть? Мне свою жизнь устраивать нужно. Про пенсию можешь не заикаться. Это моя компенсация за потерянную молодость. Тем более, что она на оплату кредита уходит.
Сашка сморщился, переложил трубку из руки в руку и прижался к динамику другим ухом, в котором ещё не стоял звон.
– Какого кредита? Ты о чём?
– О том. Я в прошлом месяце машину купила.
– Зачем? Ты права получила?
– Нет, но собираюсь. А ты, как я понимаю, передумал?
– Ты о чём?
– О квартире.
– Маш, не говори ерунду. Но если Вика с Димкой тебе и правда в тягость, то уж лучше всё решить сейчас.
– Значит, всё-таки нашёл кого-то?
– Я не собираюсь это обсуждать, тем более с тобой. Дай мне поговорить с детьми.
– Хочешь поговорить, звони завтра.
Сашка нахмурился и сжал трубку:
– Ты опять за своё? Что на этот раз я тебе должен?
– Да ладно, Сафронов, успокойся. Их правда дома нет. С моими родителями на дачу поехали.
– А сразу не могла сказать?
– А я обязана? Хватит того, что разрешаю Вике тебе письма писать. Общение с детьми заслужить надо. Вот обеспечишь семью жильём, тогда и будешь права качать.
Сашка хотел ответить, но положил трубку на рычаг и произнёс огорчённо:
– Служить бы рад. Прислуживаться тошно.
Но как бы ни было тошно, ради детей он готов был прислуживаться и соглашаться на любые условия.
Весеннее солнце брызнуло в глаза яркими искрами и Сашка зажмурился, едва шагнув из душного переговорного пункта на улицу.
Оживлённый проспект утопал в лужах, запасы которых беспрерывно пополняли ручейки, весело переносившие растаявший снег с тротуаров.
Люди оживали вместе с природой, и бесконечная вереница пешеходов сновала туда-сюда через проезжую часть, вызывая негодование водителей и громкие сигналы клаксонов.
Жизнь вокруг бурлила и мужчина, вдохнув полной грудью, застегнул молнию на куртке и
