style="font-size:15px;"> Я принесу Вам те отрывки, которые Вы присылали мне, и таким образом мне будет проще отчитаться перед Вами о своих впечатлениях. Мне будет гораздо приятнее рассказывать Вам о моих чувствах, когда рот мой приникнет к Вашему, а Ваша борода, такая шелковистая, будет ласкать мне щеку.
Я не забыла о распоряжениях, сделанных Вами в последнем письме, и напомню Вам всё, что Вы желаете.
Одно только слово, и я приду, чтобы хоть немного развеять Вашу грусть.
Лили очень нежно запечатлевает долгий поцелуй на кончике носа её куколки и тыкается своим нескромным язычком в то место, которое так нравится её папа.
Лилиан – Джеки
Телеграмма, получена в полдень 22-го августа 1898
СРЕДА ТЧК ПОЛОВИНА ТРЕТЬЕГО ТЧК ЛИЛИ ТЧК
Лилиан – Джеки
Телеграмма, получена в 11:00 в среду 24-го августа 1898
БОЛЕЮ ТЧК ЗАВТРА ЗПТ ЕСЛИ ХОТИТЕ ТЧК ЛИЛИ ТЧК
Лилиан – Джеки
Без даты. Получено 24-го августа 1898
Сегодня Лили нездорова, и если завтра не будет улучшения, ей придется перенести встречу.
Как бы то ни было, если завтра утром Вы не получите от меня телеграммы, приходите в обычное место, и я там буду.
Разумеется, дорогой папочка, я опечалена тем, что причиняю Вам боль, пусть даже на мгновение, но если Вы чуть-чуть подумаете, то поймете, что мое молчание вполне естественно.
Маман отправилась в путешествие в ту часть света, где все люди, как говорят, сама элегантность. Поскольку она оставила на меня свои туалеты и я должна наделать ей кучу шляпок, у меня нет ни минуты свободной, особенно если учесть, что ей не так-то просто угодить.
Однако я готова просить у Вас прощение за те проступки, которые на самом деле существуют только в Вашем воображении.
Есть только одна ужасная вещь, которую вы упомянули в письме, вероятно, для того, чтобы попугать меня: "Я накажу тебя тем, что не поцелую".
С этим я не соглашусь ни за что. Я протестую. Лишить меня Ваших губ! Я никогда этому не подчинюсь. Я не вынесу подобной пытки.
Итак, до завтра, мой самый строгий господин. Я обожаю Вас.
26-е августа 1898
Уехавшие родители оставили Лилиан со служанкой и с бабушкой по матери. Сами они отправились в Гамбург. Я был удивлен, узнав, что её периодический недуг должен пройти к 25-му, тогда как обычно он давал о себе знать 27-го или 28-го. Таким образом начаться он должен был 21-го. А поскольку она ничего мне не писала между 7-м и 21-м, я начал сомневаться, уж ни случилось ли что.
Мне втемяшилось в голову, будто между ней и любовником её матери установилось почти полное взаимопонимание. Он с таким рвением обращал моё внимание на то, что Лилиан ни под каким соусом не должна узнать о существовании "Азбуки", которую я ему одолжил, что я почуял неладное. Не было никакой необходимости говорить мне об этом с такой нарочитостью. Потом она все-таки написала, что видела книжку, что папа хранит её в конторе и не приносит в Сони.
