Не надейся, Мэт. Я никогда не заключу с тобой сделку. Никогда.
Демон рассмеялся; в смехе, и не думающем раскатиться эхом под гулкими каменными сводами, скользнули привычные безумные нотки.
– Смешные вы, люди. Так часто бросаетесь словом, значения которого не способны понять. Смертным не представить безграничности и вечности того, что за ним стоит… никогда. – С нетающей улыбкой на бледных губах демон поднялся на ноги, а затем и над полом. – Как знаешь.
На сей раз он исчез мгновенно, будто в фильме сменился кадр. Следом, ещё пару секунд подразнив Еву иллюзией света, исчез фонарь.
Оставляя её подле ведущей вниз лестницы в холодной удушающей темноте.
Глава 2
Affettuoso[5]
– Вот так, – сказала Айрес, когда колдовство по капле переместило уже третий целебный раствор в кровь её племянника, чтобы тот живительной силой растёкся по венам. Встав с края постели (несуразно большой, занимавшей едва ли не треть просторной спальни), поправила одеяло, под которым лежал Герберт. – Знаю, сейчас ты чувствуешь себя почти хорошо, но не вздумай этим воспользоваться и пойти заниматься чем-либо.
– Прости, – тихо произнёс наследник престола. – Моя смерть сильно бы тебя подвела.
– Глупыш. Твоя смерть не подвела бы меня, а убила. – Айрес ласково потрепала его по светлой макушке. – У меня есть только ты, Уэрти. Твои родители, твой брат, твой дядя – все отступились, отвернулись. Или готовы к этому в любой момент. Остался ты… и наша страна. – Под пристальным взглядом Герберта королева заправила ему за уши взъерошенные волосы. – Значит, твоя зазноба тебя отвергла? Поверить не могу.
– У неё возникли… другие интересы, – после секундного колебания откликнулся тот.
– Романтические, надо полагать?
– Я же не Мирк, чтобы быть вне конкуренции.
– Ты лучше. – С улыбкой, играющей на губах отблеском тепла, Айрес склонила голову набок. – Кто она?
В комнату, где пахло горящими поленьями и немного – сыростью, она принесла горьковатый аромат мирры, сладкий лилейный дурман, металлическую прохладу снега. Можно было подумать, что последний примешался после прогулки по улице, но Герберт ловил эти холодные нотки даже самым жарким летом.
Он не вспомнил бы, когда различил их впервые. Зато мог припомнить сотни раз, когда маленьким он кидался к Айрес, раскинувшей руки для приветственных объятий, и зарывался лицом в тёмную вуаль её волос: от неё всегда веяло духами и зимним спокойствием.
– Можешь не беспокоиться. С этим покончено. Ты же знаешь, я не умею прощать.
– Я должна знать. Хотя бы постфактум.
– Не хочу, чтобы ты… смотрела на неё косо. Ты ведь сама говорила…
– И всё-таки.
Непроницаемыми, остекленевшими глазами Герберт уставился на пламя, лизавшее дрова в камине за тонким станом, облитым чёрным бархатом длинного платья.
– Я
Очень нежно, мягко, томно, страстно, порывисто (
