а только лишь это розовое озеро, песок и невысокая трава.
Я очень устала, мне хотелось вернуться в свою кроватку вместе с Виталиком и проспать три дня. Все, садимся в машину и едем домой!
– Женя, тебе прикурить?
– Не хочу.
Словно подростки, ребята столпились у края дороги, прикуривая от одной зажигалки. Я видела только наши машины, стоявшие на обочине через дорогу. А потом увидела еще одну слева – наверное, ее совсем не интересовало соленое озеро Эльтон, и водитель хотел проскочить это марсианское место. Не так уж и быстро он ехал. Но мы встретились.
Так это про меня говорил тот красивый дяденька в белом халате?!
2
Я смотрела на папу и не могла налюбоваться – какой же он все-таки родной! Мы так редко видимся, по телефону буквально несколько слов брошу: «Жива. Здорова. А ты как?» – и, едва дослушав, снова бегу по своим нескончаемым делам и друзьям. А папе разве много надо? Хотя… Может, и надо? Может быть, он хотел бы знать про мои нескончаемые офисные будни? Про Виталика, с которым мы скоро поженимся (нет, я, конечно, не планировала знакомить папу с зятем уже на свадьбе, но зачем ему это сейчас?). В веселые вечеринки родителей точно не нужно посвящать – алкоголь, кальян, пустая болтовня. Так о чем же можно говорить с родителями?! О том, как я купила сумочку Louis Vuitton с бешеной скидкой? Или милое платьице от Gucci, которое страшно надевать, глядя на ценник? Мне кажется, в тот момент я была на седьмом небе от счастья. Где это платье сейчас? Здесь совсем не пахнет брендами.
– Папа… Я хочу домой…
Папа вскочил с табуретки и зачем-то начал укрывать меня одеялом – с одной стороны подоткнул, с другой.
– Пап, когда мы поедем?
– Да, поедем, – папа заговорил, стараясь не смотреть мне в глаза. Вот не люблю я этого. Он меня собирается здесь оставить?
– Па-ап…
– Геша, мы обязательно вернемся домой. Пока надо немного здесь побыть, подлечиться. Узнать, что к чему.
«Геша» – так приятно. Спокойно так… Меня папа с детства Гешей называл. А лет в тринадцать я восстала – какая я тебе Геша? Я Женя. Евгения. И они с мамой стали называть меня Женечкой. А вот и Геша снова появилась – спустя двенадцать лет. Ой, опять в глазах расплывается что-то. Какая я сентиментальная стала после этой аварии. Надо попить чего-нибудь успокоительного. Или кальян попросить. Насмешила – кальян в эту стерильно-кафельную палату.
– А где мои?..
– Друзья? – папа снова начал свои манипуляции с одеялом. Так он меня скоро в мумию превратит.
– Ну, па-ап…
– Они уехали. Им работать надо.
– Все?
Неужели и Виталик уехал? Или сидит под дверью, а папа его не знает и поэтому не пускает.
Он ведь всегда был такой настойчивый – не папа, Виталик. Ждал меня с работы,
