не рискнули транспортировать в областной центр. В этом случае слишком высок риск летального исхода из-за неконтролируемого отека мозга. Ваш папа поставил вашу жизнь на первое место.
– А ноги на второе?
Михаил Андреевич ничего не ответил.
– Вы хотите сказать, что если бы меня отправили в областной центр, они бы что-то сделали иначе?
Доктор смотрел в сторону.
Блин, вот и поговорили! Папа узнал о возможных последствиях и выбрал это захолустье. А меня спросили?!
– А дальше что? Дальше?
Мне кто-нибудь скажет что-нибудь хорошее?!
– Мы выпишем вас на амбулаторное лечение – под наблюдение невролога и травматолога. Через несколько месяцев сможете оформить инвалидность.
– Несколько месяцев?
– Они даются для восстановления утраченных функций организма. Сразу оформляется инвалидность только у пациентов с ампутациями конечностей.
Оба-на! А вот и хорошая новость! Наконец-то! Ножки при мне! Несколько месяцев на чудо-чудесное либо операцию ведущими хирургами страны!
Я отвернула голову к стенке. Они же неглупые и поймут, что мне больше не о чем с ними разговаривать. Ни с кем. Оставьте меня в покое!
5
Мне снилось, что я превратилась в робота, – ноги едва слушаются, но идут. Отовсюду торчат провода, и даже озорно подмигивают огоньки. Я игрушечный робот? Пытаюсь двигаться, но получается неуклюже. И все же мне нельзя останавливаться. Неожиданно на моем пути появляется корова, которая пьет воду из трещины в асфальте. Мне нужно ее обойти, но я умею шагать только прямо. Пытаюсь напугать животное (где же я ее видела?), но корове не страшен робот. Может, нас тут целый легион? Приглядевшись, я замечаю, что у коровы железная нога. Да и хвост, которым она периодически похлопывает по бокам, тоже ненастоящий. Корова-робот? Мне показалось, что где-то впереди мелькнули папины синие «жигули». Нужно обойти эту ненастоящую корову, чтобы увидеть отца. Мне надо поговорить с ним! Корова продолжает пить из трещины, и ей наплевать на мои попытки. Я замечаю, что в одной глазнице у нее мигает лампочка. Господи, я еще себя не видела! «Жигули» разворачиваются, чтобы уехать. Ненастоящий хвост отгоняет невидимых мух: туда-сюда, туда-сюда. Мне нужно поговорить с отцом, глупое животное!
Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?! Как ты мог?!
Я даже не сразу поняла, что кто-то осторожно гладит меня по плечу. Вот тогда я смогла повернуть голову и спросить уже вслух:
– Как ты мог?!
Папа вздохнул. Я знаю это выражение лица. Он сейчас начнет играть в молчанку, чтобы я успокоилась. Но я не хочу успокаиваться!
– Как ты мог?! Сделал меня калекой! Да лучше бы я сдохла, чем такой быть!
– Не говори так, – сказал папа. – Все будет хорошо.
– Да что вы все заладили:
