уж мы полежалиПод этим гнётом.
Подымитесь теперь от всего этого.
Дуют мрачные ветры, жестокость нас угнетает,
Откроем кровавую войну против врага.
Неизвестная нас судьба ожидает;
Подымите Красное знамя рабочего народа,
За хорошее житьё и свободу,
…идите на кровавую войну рабочего народа.
(Подстрочный перевод сделан Н. Ф. Катановым по просьбе КГЖУ. Кстати, КГЖУ выписало специально для Катанова арабско-турецкий политический словарь из Каира. Но жандармский ротмистр в Сарапуле Будагоский настолько увлёкся ликвидацией панисламизма, что, будучи недовольным добросовестным переводом изъятых рукописей, сообщил в КГЖУ, что профессору Катанову доверять нельзя, что он сам продавал татарам из своей библиотеки запрещённые книги.)
Встань, шакирд, не спи,
Борони землю, сей семена.
Пусть они восходят, а не лежат на земле.
Нам нужны новые науки, хорошие порядки.
Справедливые законы.
Долой всё старое, всё ветхое!
Нам позволяется пролить кровь тирана,
Схватить его за горло.
Грабят деревенский народ,
Не оставляют ему ни копейки.
Когда голодаешь, говорят: давно бы.
Называя солдат ребятами,
Говоря, что он их очень любит,
Он отправил их в Маньчжурию.
Не жалеет ни одного человека,
Особенно же чернорабочих,
Не обращая внимания на силу.
Зачем истреблял народ,
Зачем убивал всех.
Давай прикончим его самого.
Да пропадёт самодержавие,
Да окаменеет оно совсем,
Да спустится оно на дно ада.
Припев:
Пропади это самодержавие, (2 р.)
Мы топим всё время печи,
Чтобы отомстить теперь.
Эй, рабочие-братцы,
Порядочно нас душили,
Гоняли нас на разные работы.
Да уходит отсюда Николай,
Да провалится Николай от нас.
Я скажу, о, ты послушай,
Открой глаза и не жмурь их.
Держат нас на привязи
Господа ишан и муллы.
Таких песен много и в тетрадях арестованных преподавателей Бобинской школы.
Эти песни находились не только в тетрадях шакирдов, а распевались на литературных вечерах, проводимых в школе. А в тот день, когда шакирды получили известие о предстоящем погроме, они прошли по улицам Иж-Боби, распевая татарский текст «Марсельезы». Вернувшись в школу, шакирды собрались у портрета царя и ругали монарха словами: «Из-за тебя мы мучаемся… (Дальше идёт одно русское слово. Судебный следователь в постановлении указывает, какое слово было сказано в конце этого предложения, причём оно записано буквально с татарским акцентом.)
Небезынтересно будет выяснить, какую же пропаганду вели бобинские преподаватели среди своих учеников: антирусскую
