style="font-size:15px;"> Брежнев доказал, что страной можно вообще не управлять.
Ну, не с корабля на бал. Дали целых восемь минут. Носки переодеть. Зубы почистить. Побриться. Жене Лии слезинку утереть. Карапузу машинку сунуть.
Звонок в дверь. Мужчина в штатском. Не знает о Дольче. В два мешка оделся. Нижний просто обычный мешок, только пополам разрезали. Пословица не подойдёт. В смысле: «Широко шагаешь – штаны порвёшь». Ага! А в какое время её придумали?
– Пётр Миронович, я по поручению Леонида Ильича. Приказано доставить вас в Завидово.
– А если не поеду? – пошутить хотел. Мешковатый не понял. Глаза выпучил. – Спучь. Щютка!!! – не сказал, на работе человек.
– Пять минут подождите, сейчас спущусь, – и хотел дверь закрыть.
– Приказано охранять, – хорошо ногу не выставил, просто как-то подобрался.
– Ну, заходи. Как звать тебя, охранник? – руку протянул.
Товарищ в коричневом пальто мешковатом, осторожно стиснул ладонь. Здоровенький.
– Пётр.
– Тёзка. А ты не знаешь тёзка, это надолго? Охотники там?
– Так точно.
Вот, уже лучше. Тогда понятна спешка. И ясно во что одеваться. Ударим Дольчей по партноменклатуре. Пётр себе для охоты в зимний период заказал комплект из 21 века. Куртка с кучей карманов и капюшоном, штаны с наколенниками из плащёвки и тоже все в карманáх. Курточку с налокотниками и манжетами из той же плащёвки и опять с карманами, где только можно. Ремень, с огромным ножом. Вспомнил фильм про австралийца одного. Крокодил Данди. Им можно?
Картинка. Всё, Дольче Габанов на пару месяцев работой обеспечен. Это не ваши брезентухи. Тут ткань от Свердловского камвольного комбината с рисунком «Серый камыш». Вышел из комнаты, где переоделся на всеобщее обозрение.
Карош. Мешковатый поскучнел. Это не мечта. Мечту мечтать можно. Это дальше.
– Забыл. Таня, Маша, карикатуры мне достаньте.
– Давно, – Маша-Вика протянула тубус.
– Поехали, тёзка.
Оба на! Прислали, так прислали. «Турья» его. Синяя. Новую сделали. Их уже семь. Пять по автовыставкам разъехались. Одна, первая, у Ильича. И вот эта. Вокруг толпа граждан. Автолюбители! Потрогать не решаются. Взглядом «общупывают». Нет, ребята. Зря. Не скоро станет доступна для населения. Да, вообще не станет. Зачем обычному человеку такая мощь. Гонять по просёлкам? Буеракам?
– Как машина, тёзка?
– Самолёт, – кивнул уважительно.
– Что ж, полетели, – ух, как громко. И правда – самолёт!
Тупо заснул на заднем сиденье. В самолёте не дали. Все лезли к Маше с автографами. Узнали.
– О, эта та девочка, что разгромила Америку!!! – вот, что значит телевидение.
Правильные они попаданцы. Дочь Америку, папа Францию. Если честно, то и за Англию уже можно переживать. Через три дня ведь улетают. Эндрю Луг Олдхэм уже в своих дымчатых очках в Москве. Последние ЦУ выдаёт. Звонил в Париж, ругался на чистом английском, даже без акцента.
