что скоро полет окончится, и пригласил подкрепить свои силы. Открылась дверь в другое помещение. Я вошел в овальную комнату со столом по центру, на котором уже стояли, очевидно, принесенные заранее роботом, несколько бутылочек с разноцветными питательными жидкостями разной плотности и вязкости. Организм долгое время не принимал пищу, поэтому восстанавливать организм нужно было аккуратно. Я поискал глазами иллюминатор, но его не было. Я медленно, маленькими глотками, опорожнил содержимое всех трех бутылочек. Голова закружилась, и захотелось лечь. Будто услышав меня, в стене открылась ниша, в которой было удобное спальное место. Провалился и заснул я почти мгновенно. Но это уже был сон, а не анабиоз.
Так продолжалось примерно неделю. Я вставал, выпивал бутылочки, дожидавшиеся меня на столе, и снова проваливался в сон. Примерно на девятый день мне первый раз дали твердую пищу. Витаминизированную лепешку со вкусом клубники. Еще через несколько дней я заметил, что стал спать меньше. Что много лежал и просто смотрел в потолок. Затем был день, когда я принял контрастный душ и посидел в бассейне с горячей водой. Потом еще через несколько дней-впервые увидел робота, который спустился из открывшегося в потолке люка, поменял бутылочки, положил новые лепешки, забрав недоеденные, полетал по помещению, высматривая вертящимся глазом, все ли в порядке, не надо ли где убрать, затем снова улетел люк в потолке, который тут-же закрылся. Стали приходить воспоминания. Они были без эмоций, но они были. Долгие, медленные, и такие тягучие-тягучие. И этот стук. Стук шаров друг об дружку. Никогда не забуду этот стук.
Два белых. Пять красных. Виновен.
Перед тем, как снова закрыть глаза, вижу Черестикула, лежащего на полу.
Через несколько секунд к остальным шарам медленно выплыл ещё один. Желтого цвета.
Изгнание.
Приговор произведён.
Тут чувства впервые достучались до меня, и я застонал. Мелодичный голос попросил меня успокоиться. Я не смог. Очевидно, пустили усыпляющий и успокаивающий газ, так как я снова провалился в сон.
Судя по всему, регулярно в пищу подмешивали что-то успокаивающее, так как до конца полета чувства не беспокоили меня больше. Я спал, ел, вспоминал, что со мной произошло недавно, давно, и очень давно, затем снова спал, ел, и просыпался. Я заметил, как корабль еле заметно снижает скорость. Через несколько дней, когда мы остановились, приятный голос с какой-то даже радостью сообщил мне, что конечная цель нашего полета почти достигнута. Еще через день, проснувшись, я обнаружил возле ложа, на котором я спал, сложенную свою одежду. Я переоделся. Через несколько часов дверь в отсек, в котором я находился, открылась, и мне предложили выйти за ее пределы. Я прошелся по коридору, и очутился внутри небольшого помещения. Дверь за мной закрылась. Мне предложили сесть в кресло. Я сел. Оно обняло меня, и вжало в себя, полностью подстраиваясь
