нужно убить сына Рандиры.
– Вона как, – протянул Викард. – Ох, я б руки-то оборвал Сильнейшему. И над трупом позабавился всласть…
– Не бахвалься, – оборвал его маг. – Чем болтать без толку, наведайся в горы. Вдруг ответят Мельты на поклон и ласку? Только Бабника с собой прихвати. Не сегодня, но рисковать не станем.
Викард подскочил, махнул Даждьбору, поманил грязным пальцем Истерро, норовящего подслушать разговор побратимов.
Эрей щёлкнул пальцами, вскрывая орех. После камней что ему скорлупа, в пыль разотрёт и отправит под ногти! Причмокнул, высасывая молочную сладость. Тяжко тёмному магу, ой, лихо! Сроду не тянулся за белым сахаром, а теперь только знай подноси!
Бабник пристал с расспросами, но получил пинки да тычки сразу от двух инь-чианьских витязей. Ибо незачем пачкать тишину словами, если собрался к подножию Мельт. Викард стукнул пальцем в висок, дозволяя копаться в сознании, и открыл Истерро нехитрый план: сходить на промысел к ближним отрогам. А потом ухватил монаха за шкирку, кинул тюком на широкую спину и припустил вслед за Даждьбором, выкладываясь в быстром беге.
Истерро с перепугу вцепился в волосы, заплетённые по обычаю в десять кос, дёрнул, будто лошадь осаживал. Викард не сдержался, заржал по-конски, взбрыкнул, точно резвый скакун. Но останавливаться не подумал: так славно бежалось, что душа инь-чианина песнь слагала от счастья.
После долгого унылого пути по пустыням, по выжженным степям и иссохшим рекам – наконец-то горы, великие Мельты. Наконец-то прохлада вместо жары, шуршащие шаги близкой осени. А за хребтом, за вершинами белыми раскинулась родная Гардарика! Многоводная, многозвучная, с гудками потешными, скоморохами ряженными, со зверьём опасным и диким! С непролазными чащами, с отвесными скалами, с озёрами синими, что девичьи глаза. Иной покон, и песни, и люди. Милый сердцу, желанный край!
«Когда-нибудь, – в мыслях поклялся Викард, так, чтоб услышал Бабник, – я покажу тебе город над озером, проведу в покои родителя, обучу любить благодатный простор, что вы считаете варварским!»
Истерро обвыкся, ослабил хватку, кивнул в ответ с благодарностью.
Инь-чианин перестал удерживать думы, вычистил от пустых вопросов. И вконец опьянел от бега.
Разудалый полёт по науке Школы, когда ноги едва цепляют пушистые метёлки травы, чуть касаются камня, обращают ветер в натянутый над землею канат, в предгорье получался на зависть. Хорошо бежать по холодному воздуху, раскрывая ладони навстречу Мельтам. Славно, как славно возвращаться домой!
Даждьбор не владел навыком лёта, не был вхож в монастырь Скалистого острова, а потому спешил по земле, кроя вождя срамным словом. Викард сбавил ход, спрыгнул на камень, скользя сапогами по вечерней росе. Крикнул:
– За лесом отрог. Там поклонимся хребту, испросим дозволения на краткий промысел.
Вик перевёл дыхание. Рассмеялся, поймав взгляд Истерро:
– Бабник, они такие, подмастерья Скалистого острова. Им тверди мало, ветер седлают, взбивают ногами туманы
