изоляцией, не проникало ни капли света. Они были построены так, чтобы не было слышно ни единого звука. Попав в такую камеру, человек начинал ощущать, будто мгновенно и безболезненно оглох и ослеп. Еду и воду им регулярно приносили, умереть от голода или жажды было практически невозможно, не считая случаев добровольного отказа. Многие сходили с ума в течение первых двух недель пребывания на третьем уровне.
За этими мыслями принцесса не заметила, как они дошли до первого уровня темницы, где их ждал генерал дворцовой стражи.
– Ваше Высочество! – Поклонился мужчина и выпрямился.
– Добрый вечер, Генерал. Что же столь серьёзного могло произойти, что Вы приказали потревожить меня во время бала? – Девушка завела руки за спину, строго и властно оглядывая собеседника.
– Прошу меня простить, Миледи, но это очень важный вопрос. Во время сражения был пойман шпион. Он же, полагаю, и предатель, который пытался Вас убить. Свидетели подтвердили, что видели именно этого человека бегущим в вашу сторону с мечом, после чего уже никто не видел Вас. Его приговор – смертная казнь, если Вы узнаете в нем своего несостоявшегося убийцу. Приведём в исполнение ровно на восходе солнца.
Девушка ощутила, как по её спине пробежал холодок от этих слов. Перед глазами предстала картина возможного события, и её едва заметно передёрнуло. Несмотря на недоверчивость к людям, жесткой и кровожадной Мейти не была. С другой же стороны, если подумать, этот человек хотел её убить без малейшей мысли о сожалении.
– Так почему же не убил? – Едва слышно пролепетала она себе под нос.
– Простите, Миледи? – Не расслышав, переспросил генерал.
– Показывайте, Генерал Кейген, Вашего подозреваемого. – Громче проговорила Мейтин и чуть приподняла голову, принимая вид гордого правителя, как её учил отец.
Они прошли три камеры прямо и завернули направо.
– Ваше Высочество, прошу Вас, держитесь подальше от решётки. Он очень опасен, покалечил троих моих караульных. – Генерал грозно взглянул на пленника, сидевшего на низкой скамье в камере, которую закрывали лишь металлические прутья.
Мейтин проследила за взглядом военного и сделала два шага к решётке, желая разглядеть пленника, который никак не отреагировал на гневную речь генерала.
Её взгляду предстал молодой мужчина, которому, видно, войны и сражения были вовсе не в новинку. Он был натренирован, и кожа покрыта большим количеством шрамов. Подозреваемый сидел сгорбившись, но это не мешало девушке подметить крепкую спину, довольно мощные плечи и сильные руки, украшенные местами свежими ссадинами. На одной руке выше локтя алел бинт. Предплечья лежали на коленях, запястья сковали наручниками, а костяшки пальцев пленника были разбиты явно недавно в одной из устроенных им же потасовок с караульными. Телосложение человека, сидевшего теперь перед ней, было смутно знакомо. Но он ли главный герой её кошмаров и последних воспоминаний?
– Значит,
