держась за руки, вышли в коридор, бросив нам с Леной на прощание:
– Пока!
Мы остались в напряженной тишине. Я замерла у своей постели, не зная как быть. Мне хотелось спросить у Лены, было ли ей в свое время так же страшно, как мне сейчас, и как она ощущает свою магию. Скучают ли по ней родные, из Нью-Йорка она или из другого города, в котором я никогда не бывала.
– На завтрак надо идти в накидке, – подсказала Лена.
Я вздохнула с облегчением.
– Спасибо.
Профессия швеи научила меня с уважением относиться к одежде, но к своим нарядам я подходила с практичной стороны. А застегивать на себе накидку – не самое практичное занятие. Я расправила плечи, насколько возможно, но старалась не глядеть на себя в зеркало. Боялась увидеть синяки на шее, оставленные мистером Хьюсом.
– Ты меня проводишь? Я не знаю, куда идти.
Лена неуверенно улыбнулась, но все же ответила:
– Почему бы и нет? Пойдем.
Я поспешила за ней к лестнице, и черная накидка слегка развевалась у меня за спиной. От этого я чувствовала себя роскошной, важной дамой… или маленькой летучей мышью. Тут сложно было определиться.
Древние ступеньки опасно прогибались под ногами, словно сгнили изнутри, но мы без происшествий спустились по лестнице, преодолели несколько сверкающих чистотой коридоров и добрались до громадных двойных дверей в столовую, мерцавшую в свете бра из золота и хрусталя.
В центре зала располагались три стола из красного дерева, начищенные до блеска. За ними могло поместиться человек сто, не меньше.
Лена выбрала место, и я плюхнулась рядом.
Постепенно столовая заполнялась ученицами. Все это время мы с Леной молчали.
Я сидела как на иголках, вглядываясь в незнакомые лица, гадая, кто оставил записку на моей подушке. Ведь это мог быть кто угодно!
Пока я над этим размышляла, нервно кусая щеку изнутри, рядом со мной скрипнул стул.
– Утречко! Ну, как соседки? – спросила Максин.
Ее острые черты лица и карие глаза странным образом оказали на меня успокаивающее воздействие. Она скрестила ноги перед собой и беспечно откинулась на спинку стула, отчего стала больше походить на бунтарку, чем на воспитанную леди. Даже форму Максин носила не так, как остальные девчонки. Воротник у нее был расстегнут, а накидка слегка покосилась. Словно это была не форма вовсе, а костюм, надетый в шутку.
– Тебя же поселили с Лэрд и Бартон, а? – продолжила она.
Я кивнула на свою соседку.
– Еще с Леной Джемисон.
Лена заглянула мне за плечо и поздоровалась:
– Привет, Максин.
– Жаль вас обеих, – отозвалась та. – Застряли с этими гнидами.
– Аврелия кажется неплохой… – начала было я и замялась.
– Сама по себе она неплохая, просто стержня в ней нет. Делает все как Руби скажет, – объяснила Лена.
– Хотя, считайте,
