пряталось по норам, с того занюханного дня, когда Саваоф установил свои порядки. Вылезали изредка, пошалить в чулане у богатого буратины или девок в бане ежовой рукавицей за задницу схватить. Но в основном – в темноте, в покое, в меланхолических размышлениях.
Поэтому нашего беса следовало назвать паршивой овцой. Не сиделось ему в нирване, к кресту он давно присматривался, принюхивался, и, наконец, решил поменять место жительства. Никаких дальнейших конкретных планов у него не было.
Скучая, бес зевнул и от безделья принялся полировать крест.
«Здорово, кучерявый!» – крикнул проходивший мимо Пан. Пан выглядел странно, обычно он голышком скакал по округе, выставив на обозрение большой и толстый дрын, который полагал главной своей достопримечательностью, но сегодня его косматую голову украшала раввинская ермолка.
«Здорово, идолище языческое! – развеселился бес. – В иудаизм подался?»
– Туристка из Израиля в гости заходила, – объяснился Пан. – Очень заводная Рахиль. Я, признаться, упарился. Вот шапочку подарила, сказала – на вечную память.
– Ты уж побереги себя, – сказал бес. – Здоровье, его, знаешь, не купишь. Что нового в мире?
– После обеда учителя математики собираются на кресте распять, – сообщил Пан. – Верно, к дождю.
– Да как же, – саркастически заметил бес. – Когда на прошлой неделе начальника гаража распяли, тоже вопили, что к дождю. И когда в начале июня бухгалтершу Розу сожгли, тучки по небу походили и фиг вам – ни капельки не пролилось. Засушливое какое лето в этом году.
– Роза была хороша, – вздохнул Пан. – Жаль её. Дикий у нас всё-таки народ, суеверный.
– Да уж, – согласился бес. – Не стремятся к культуре. Я тут почтовый ящик вскрыл, хотел газеты почитать, сплошная реклама стирального порошка.
– Куда катимся? – сказал Пан. – Ладно, пойду сосну.
Бес уселся на землю рядом с крестом и закурил. Издалека донеслись крики. «Учителя вяжут, – догадался бес. – Сейчас изваляют в дерьме, нахлобучат на голову учебник и потащат на крест. Дичь, конечно».
Он посмотрел вверх. Саваоф развалился в небесном троне и лениво ковырялся трезубцем в зубах.
– Чего тебе, бес? – спросил бог.
– Может, обойдёмся сегодня без кровопускания?
– Может быть, – ответил Саваоф. – Сам знаешь, я не очень-то при делах.
Бес обмахнул хвостом пыль с копыт: «Как обычно. У нас как до дела дойдёт, вечно все не при делах. Земля сама по себе, что ли, вертится?»
Крики стали приближаться. Бес аккуратно потушил сигарету о землю.
«Пойду в нору, – подумал он. – Там переночую. Завтра зайду к Петру, камнями разживусь. Построю ограду вокруг креста, не бог весь что, конечно, но всё же дом».
Он превратился в ящерку и пытливыми глазками посмотрел на учителя, которого
