между теми двоими, что подошли к нему на улице; Солоццо – спереди, рядом с водителем. Громила справа надвинул Хейгену шляпу на глаза, чтобы тот не видел, куда его везут, и предупредил:
– Попробуй только пальцем шевельнуть!
Ехали недолго, минут двадцать, но за это время успело стемнеть. Выйдя из машины, Хейген не понял, где оказался. Его завели в квартиру на цокольном этаже и усадили на кухонный стул с прямой спинкой. Солоццо сел за стол напротив. Выражением лица он напоминал хищника.
– Тебе нечего бояться, – сказал Турок. – Я знаю, ты не из силового крыла Семьи. Твоя задача – помочь Корлеоне и помочь мне.
Дрожащими пальцами Хейген сунул в рот сигарету. Один из людей Солоццо поставил на стол бутылку виски и плеснул немного в фарфоровую кофейную чашку. Хейген с благодарностью выпил. Алкоголь обжег горло, зато унял дрожь в руках и слабость в ногах.
– Твой босс мертв, – сообщил Солоццо и удивленно замолчал, увидев на глазах Хейгена слезы. – Мы кончили его на улице, прямо у офиса. Как только мне сообщили, что дело сделано, я поехал за тобой. Помоги мне заключить мир с Санни.
Том ничего не сказал. Он и сам удивился своему горю. А к чувству опустошения еще примешивался страх смерти.
– Санни ведь был на моей стороне, так? – вновь заговорил Солоццо. – Да и ты знаешь, что мое предложение выгодное. За наркотиками будущее. В этом бизнесе столько денег, что можно обогатиться за пару лет. Дон был старым «усатым Питом»[13]. Его время прошло, только он этого не понял. Что ж, теперь он мертв, его не вернуть. Я готов выдвинуть новые условия и хочу, чтобы ты уговорил Санни их принять.
– Ничего не выйдет, – произнес Хейген. – Санни сделает все, чтобы тебе отомстить.
– Да-да, таким будет его первый порыв, – нетерпеливо перебил Солоццо. – Тебе придется вразумить парня. За мной стоит семья Татталья со всеми ее людьми. Другие Семьи во что бы то ни стало захотят предотвратить полномасштабную войну, которая повредит всем. Если Санни пойдет на мировую, то ни одна Семья в стране, даже старейшие друзья дона, не вмешается.
Хейген молча смотрел на свои ладони.
– Дон стал сдавать, – вкрадчиво продолжал Солоццо. – Разве раньше я смог бы подобраться к нему? Он утратил доверие других Семей, когда сделал тебя консильери, – ведь ты не то что не сицилиец, даже не итальянец. Если дойдет до войны, от Корлеоне ничего не останется. Проиграют все, включая меня. Пойми, мне нужны не столько деньги, сколько политические связи. Утихомирь Санни, поговори с капореджиме. Кровопролития можно избежать.
Хейген пододвинул чашку, чтобы ему плеснули еще виски.
– Ничего не обещаю, – произнес он. – Санни горяч и упрям. И даже ему не под силу удержать Луку Брази. Вот кого тебе нужно бояться. Да он меня первым убьет, если узнает, что я принял твои условия.
– О Луке я позабочусь, – бросил Солоццо. – А ты возьми на себя Санни и его братьев. Скажи, что Фредди мог бы сегодня погибнуть вместе со стариком, но я строго-настрого
Так молодые мафиози презрительно называют донов старой закалки, отказывающихся идти в ногу со временем и придерживающихся сицилийской морали и традиций.
