он.
Когда он вернулся в свои покои, то оказалось, что слуга уже растопил камин, принес немного мяса фруктов и вина. Эрику эта расторопность очень понравилась, и он хотел дать слуге монету, но в карманах ничего не нашел. Он подумал, что действительно опрометчиво посадил в тюрьму министра финансов, потому что не знал где взять деньги. Но не признаваться же в ошибке перед Ноэлисом. Император не совершает ошибок. А с деньгами и казной он завтра разберется. В дверь тихо постучали. Кого этот принесло.
– Да, – недовольно сказал Эрик.
Дверь приоткрылась и на рыжих волосах Тильи заиграли отсветы огня в камине, вспыхнувшего с новой силой от сквозняка.
– Можно? – спросила девушка.
–Грхм, – от неожиданности сказал Эрик.
– Значит можно, – Тилья улыбнулась и вошла.
Она закрыла дверь и сделала вперед пару шагов, осматривая покои. Эрик в это время стоял, как истукан, не зная, что делать. Тилья, казалось, не замечает состояния Эрика.
Она сделала ещё шаг вперед и огонь осветил веснушки и лукавое выражение на лице девушки.
– Можно? – она взяла бокал.
– Да, – сглотнул Эрик, к которому внезапно вернулась способность членораздельно разговаривать.
Тилья налила в бокал вина, а затем медленно отпила из него, не отрывая взгляда от Эрика. Она поставила бокал назад, на столик и сделала ещё два шага, обойдя его. Теперь её лицо с приоткрытыми и влажными от вина губами было напротив лица Эрика. Тот ждал, что будет дальше.
Тилья двумя руками потянула за завязки платья, и оно упало с плеч к её ногам. Эрик опустил взгляд на белое тело и плечи, покрытые веснушками.
– Но, – начал он.
– Ты же хотел, – улыбнулась Тилья и положила ему руку на пах.
По Эрику прокатилась волна жара, но он не отстранился.
– Можно? – улыбаясь, спросила девушка.
– Но, Ноэлис, – заикаясь выдавил Эрик.
– Вы император, – ответила Тилья.
Анихильда
Она молилась, стоя на коленях, перед золотым перекрестием, которое овивала золотая змея с глазами в виде изумрудов. На ней было полностью черное платье вдовы. Оно облегало грудь, живот и спину, на которой зашнуровывалось, и ниспадало свободной юбкой до щиколоток. Из-под юбки были видны изящные сапожки на небольшом каблуке. Императрица Анихильда имела пока ещё густые, но уже поседевшие волосы, уложенные в одну большую косу, которая спускалась вдоль спины к черному кожаному поясу. На голове был повязан черный платок, оттеняющий бледное и худое лицо, на котором выделялись большие и живые глаза, сейчас наполненные слезами.
Она молилась за упокой своей второй дочери Велизы, которая безвременно погибла по вине её мужа. Также, как и первая дочь, Хельга. Её молитва была внезапно прервана вошедшим в часовню монастыря священником в темно-желтой сутане. Высокая стройная фигура настоятеля монастыря Ордена Змеи Андерса на короткий миг появилась на фоне
