Китае еще не научились подделывать дорогие часы, но тут до меня дошло, что я просто забыл их завести. М-да, к хорошему быстро привыкаешь.
Протирая глаза, пошел открывать дверь.
Книгочеев держал в одной руке корзинку, а в другой портфель. Чего это он притащил?
– Здравия желаю, товарищ начальник, – поприветствовали меня в один голос бывший жандармский ротмистр и чекист.
– Здравствуйте, товарищи, – отозвался я. – Две минуты и буду готов. Никита, распорядитесь титан затопить.
– Так он горячий, – отозвался Кузьменко. – Только-только вскипел.
Ну вот, хотя бы кипятка попью, уже хорошо.
Невежливо держать посетителя в коридоре, пока ходишь умываться, но оставлять кого-либо в своем кабинете не полагается. Ничего, Книгочеев офицер старой закваски, аккуратист похлеще меня, и все поймет правильно.
Утренний туалет занял не две, а три минуты, но думаю, что Книгочеев не успел особо заскучать. Теперь бы мне для полного счастья стакан крепкого чая и бутерброд с маслом и колбасой, в крайнем случае – с одним только маслом, но паек после приезда я получить не успел, придется терпеть до обеда, когда нам привозят причитавшиеся нам порции хлеба. Может, губисполком еще чё-нить подкинет? Ладно, не привыкать.
– Владимир Иванович, вы завтракали? – поинтересовался Книгочеев, потом спохватился: – Чего же я глупости-то говорю? Конечно, нет.
Ага. Я даже и не ужинал вчера. И про обед не помню. Вроде, что-то мы с комбригом перехватили, но что именно уже и не помню.
– Супруга пирожков напекла, не побрезгуете? – спросил бывший ротмистр.
Книгочеев вытащил из корзинки солидный сверток.
Еще бы побрезговал! Я даже спрашивать не стану – откуда у вас мука? И не посмотрю, что я генерал, а он только ротмистр, а возьму кружки и сам схожу за кипятком. Но бывший жандарм не позволил мне это сделать.
– Давайте-ка я сам. У меня с собой и чаек есть, заварю.
Чай, что заварил Александр Васильевич, напоминал по вкусу иван-чай, что в двадцать первом веке обрел дикую популярность. По мне – гадость несусветная, но пить можно. Кстати, а почему в годы революции и гражданской войны пили морковный чай, если травы и в городах и вокруг росло достаточно?
Пирожки из ржаной муки с отрубями, а начинка из яйца и какой-то травы. Яйца чуть-чуть, зато травы много.
– Курочек завели, – пояснил ротмистр. – Второй год нас с супругой спасают. И сами едим, и на муку да рыбу меняем.
– А что за трава? – поинтересовался я. – Салат какой-то?
– Помилуйте, какой салат? Это молодая крапива. Супруга щи из нее варит, пальчики оближешь.
При слове «щи» мне стало грустно. Я их не ел… Если отсчитывать годы в обратную сторону – ровно сто лет. Что ж, повезло ротмистру с супругой. А вообще – молодец Александр Васильевич, спас своего начальника.
– Очень
