со стороны. Мама ушла к себе.
Годом ранее Эстер окончила среднюю школу и уже ходила на свидания с молодыми людьми, чьи семьи жили в нашем городе, или с братьями одноклассниц – все они происходили из богатых и уважаемых родов, но Мэйбрик – то была птица совсем другого полета.
– Ну пожалуйста, – сказала Эстер. Она стояла в туго завязанном халате, ее лицо раскраснелось после целого дня на солнце. Эстер была совершеннолетней, Розалин-да тоже подбиралась к этому возрасту, но они никогда бы не стали делать все, что им заблагорассудится, не спросив разрешения.
– Что ж, хорошо, – ответил отец, водрузив очки обратно на переносицу и снова взяв в руку карандаш. Он считал Мэйбриков выскочками, но, как и у мистера Беннета из «Гордости и предубеждения» – романа, который мама читала минимум раз в год, – у него было много дочерей на выданье, а значит, следовало делать исключения.
Все было устроено, и тем вечером мы сидели с тремя сестрами и родителями в обеденном зале гостиницы, а Эстер и Розалинда щебетали с Мэйбриками на террасе. Ужин в ресторане всегда подавался в виде фуршета, и я набирала себе закусок – коктейль с креветками, фаршированные яйца и картофельные шарики, а Зили все за мной повторяла, чем выводила меня из себя. Родители не следили за тем, что мы берем в буфете, и Дафни нагружала тарелку розовыми ломтями говяжьих ребрышек, клешнями рака и многочисленными порциями картофеля «Дюшес». Потом мы садились за стол и ели, глядя на океан, чтобы не смотреть друг на друга.
С наших мест хорошо просматривалась терраса – прямо за ней шумел океан, – и я могла наблюдать за Эстер и Розалиндой. В их бокалах мерцал их любимый напиток: содовая, капля гренадина и листочек мяты – настоящий коктейль для девочек; да они и были по большому счету совсем еще девчонками. Сестры болтали с морским существом и его родней: Мэтью был одет в пастельно-желтую рубашку на пуговицах и брюки. На Эстер и Розалинде были летние платья с бретельками, купленные специально для этой поездки; оттенков я уже не помню, но отчетливо вижу их прелестные обнаженные плечики в лучах заходящего солнца и струящийся вокруг них медовый свет приморского вечера.
Я ковырялась в тарелке, не в состоянии сосредоточиться на еде. Я понимала, что в нашей истории намечается поворот и что вот-вот нагрянут перемены.
Через пять месяцев Мэтью Мэйбрик, герой войны, наследник состояния сталелитейной компании «Мэйбрик стил», попросит руки Эстер. Непрошеный гость пробрался внутрь.
Где-то через год после первой встречи на пляже Эстер и Мэтью объявили о предстоящей свадьбе. Я пытаюсь воскресить в памяти события, произошедшие в предсвадебную неделю, чтобы описать их для вас (кто они, эти «вы»?). Только вот я давно загнала эти воспоминания в «преисподнюю своего разума» – так это место называет Калла. Только представьте: холодное и пустынное пространство; через трещины в цементе пробиваются цветки асфодели; где-то вдали капает вода; скрипит тяжелая дверь.
