под собой ноги, и стряхнула темные кудри с плеч. Мэтью не отрывал от нее глаз, и, чуть помедлив, она встретила его взгляд; ее лицо было круглым, как морской гребешок, горящие глаза блестели, а глянцевые губы застыли в форме маленького сердечка. Мэтью довольно бесстыдно рассматривал ее, оценивая то, что было на виду, и явно додумывая то, чего видно не было. Он позволил своим глазам блуждать, где им вздумается, а потом повернулся к своему другу, стоявшему чуть позади.
– Эрни, смотри, семья Чэпел! – Одной рукой он изобразил пистолет и выстрелил. Эрни застенчиво помахал рукой.
– А я один из Мэйбриков, – еще раз сказал Мэтью, и его родовое имя опустилось на нас, как вуаль. Очевидно, это имя должно было что-то нам сказать, примерно как ему что-то говорило наше имя, но оно молчало. Семья Мэтью владела компанией «Мэйбрик стил», о которой Белинда наверняка слышала; большинство американских поездов ездили по рельсам «Мэйбрик стил», большинство нью-йоркских небоскребов были построены из выпускаемой ею стали. Компанию основал Август Мэйбрик, самый беспощадный барон-разбойник девятнадцатого века.
Но если Белинде эта фамилия и была знакома, она ничем это не выдала. Ей не было никакого дела до известных семей и их отпрысков. В обычной ситуации семья такого уровня, как наша, вела бы на Кейп-Коде совсем другой образ жизни: нас бы ежедневно приглашали в просторные особняки на побережье и на роскошные вечеринки; мы же устранились из подобного общества, и мама предпочитала все оставить именно так.
– А мистер Чэпел тоже здесь? – спросил Мэтью, надеясь, по всей видимости, впечатлить хотя бы его.
– Он работает в гостинице, – ответила Эстер, а Розалинда тут же сказала:
– Решает деловые вопросы у себя в номере. – И добавила: – Он не коридорным работает.
Мэтью рассмеялся и снова повернулся к другу.
– Мы были бы рады с ним познакомиться, правда, Эрни?
– Это большая честь для нас.
– Правда? – спросила Зили, и я толкнула ее локтем, чтобы она замолчала.
Мы не часто думали об отце, поэтому забывали, каким его видели люди со стороны. Как и мать, он предпочитал жить уединенно, и даже тогда, будучи маленькой девочкой, я понимала, что ему нет никакого дела до того, какое впечатление он произведет на Мэтью Мэйбрика и его друга. Мой отец был богатейшим человеком Новой Англии, наша фамилия красовалась на оружии, продаваемом по всему миру. Фамилия Чэпел внушала страх. Человек, который производил товар, служивший мостом на другую сторону, давно не стремился никого впечатлить.
Белинда не питала большой любви ни к оружию, ни к мужу, поэтому разговор об этом заставил ее нахмуриться, и она встала с пляжного стула, отряхнув платье.
– Пойдемте, девочки, – сказала она. – Ваш отец наверняка уже беспокоится, куда это мы запропастились.
Мы знали, что никто о нас не беспокоится, но все равно поднялись с одеял, понимая,
