за лесом и внимательно наблюдает за жалкими людьми.
Заслон иллюзии, почуяв хозяина, пропустил его без предъявления печати. И спустя сотню шагов, не сходя с удобной тропинки, старик оказался возле хижины. Приземистая, но добротная, покрытая соломенной крышей и похожая на огромный муравейник, она почти сливалась с лесом – точно так же, как сливался теперь с лесом и сам старик.
Здесь, наедине с собой и своим жалким убежищем, старик вдруг ощутил, что силы его оставляют. Крепко схватившись за посох, он все же доковылял до дверей и заглянул внутрь, лишний раз обещая себе отныне не забывать о волшебных пилюлях.
В нос ударило запахом мокрой кошачьей шерсти.
Веревка от связки вяленого мяса валялась на полу, полностью обглоданная. А на хозяйской циновке развалился огромный белый тигр.
Упираясь задними лапами в лежанку, а передними в стол, полосатый хищник лакомился мукой из разодранного мешка. Рядом – горшок для риса, уже опустошенный.
Тигр был здоровенный, взрослый. Но двигался деликатно, как это делают самки. Чавканье и ворчание наполняли хижину.
Зверь заметил, что дверь открылась, но вида не подал. Только уши чуть дернулись и лапа со здоровенными, как гвозди, когтями шлепнула по столу.
Старику вспомнилась одна из историй про Кун-цзы. Когда-то Учитель странствовал в глуши и повстречал на кладбище женщину, чьих родных постоянно убивали тигры. Она горько оплакивала судьбу своей семьи, но отказывалась уехать из тех мест. Ведь в том уезде не было жестоких властей.
А жестокая власть страшнее свирепого тигра…
От властей отшельник укрылся. Теперь предстояло разобраться с животным.
Старик отступил на шаг, крепко сжимая посох. Начал концентрировать ци в груди и одновременно потянулся за ножом, спрятанным под крышей у входа. Потрясение от гибели клана не прошло даром. Теперь старик не рисковал драться голыми руками и больше не рассчитывал прожить восемьсот лет.
Он никогда не охотился на тигров. Но ему случалось охотиться на людей – а люди куда умнее и опаснее.
Тигрица подняла из мешка морду, белую от муки, и посмотрела удивительно понимающими зелеными глазами.
Теперь он смог точно определить, что это самка.
– Простите, хозяин, – вдруг сказала тигрица, – от голода я обезумела.
Это было уже слишком. Старик не ожидал увидеть у себя тигра – и тем более говорящего.
В груди словно лопнул мешок с холодной водой. И в каждую точку тела, куда попала капля, расцвела боль. Зловещая акупунктура смерти рвала потоки ци в старых жилах, и старик осознал, что волнений на сегодня оказалось слишком много. Нельзя в его возрасте переживать столько неожиданностей за один день.
Он успел напомнить себе, что в оборотнях нет ничего странного. Хитрые и соблазнительные лисы встречались и в этой провинции – и они так и норовили обольстить какого-нибудь студента или младшего чиновника… А в следующее
