не оскорбится… Если ты согласен помочь, назови цену.
– Тебе потребуется помощь воинов?
– Разве что Гротериха. Главное, чтобы нас впустили, выпустили и не увидели.
– Хорошо. Я не отказываюсь от того, что заработал, но если я возьму твои деньги, Фенгл разозлится. Он не любит могильных воров. Если мне придётся раньше времени покинуть Стурн, ты вернёшь мне то, что я недополучу. Если я уйду как собирался, ты мне не будешь должен ничего. Когда придёте?
– Сегодня. Хозяин, ниннейского!
На желтоватом песчанике были тщательно выбиты имена. Множество имён. Мерзавец Клифагор приволок из Скадарии здоровенные каменные блоки и намертво вмуровал в несущую стену. Выковырять их быстро и без больших затрат было невозможно. Как и оставить.
Плисфий не пойми в который раз прошёлся верхней из опоясывавших храм галерей и в раздумье забарабанил пальцами по зловредному песчанику. Терять там, где намеревался сорвать хороший куш, всегда обидно, но кто же знал, что Мирон потребует не просто набить «возрождённый Стурнон» истуканами и курильницами, но и примется уничтожать «Идаклову вонь». Само по себе это было правильно – слишком уж много развелось в отпавших провинциях потомков Идакла и родичей Спентадов, но царь объявил свою волю, когда деньги на Стурнон были не только получены, но и разделены. Оставалось либо вбухать в треклятый храм собственные средства, либо как-то извернуться. А ведь вначале мысль продать Мирону Скадарион казалась беспроигрышной!
Как строили титаны и где стоял Стурнон, благополучно забыли, так почему бы не объявить, что озеро отступило и Клифагор возвёл своё детище на фундаменте Стурнона и по его образцу? Плисфий проверял: какой-то фундамент в роще и в самом деле был, а перерывший окрестности Скадариона Бротус нашёл странные постаменты, почти целую мраморную вазу и пару десятков янтарно-жёлтых плит, вряд ли сделанных людьми. Ну а то, что храм недостаточно «древен» и внушителен изнутри, не беда! Консул несколько раз прикидывал, сколько уйдёт на отделку и сколько урвут Менодим с Бротусом, умножил конечную сумму на пять и доложил результат царю. Мирон подмахнул смету, даже толком не прочитав. Нумма согласился взвалить на усталые плечи ещё одну обузу, собратья-титаниды выразили готовность её разделить, Плисфий от благодарности едва не прослезился. Все шло отлично, и тут царь вздумал начать новую эру. По старой цене. Это было не смертельно, но обидно, тем паче Менодим с Бротусом оставались в прежних барышах – работы внутри храма оплачивали не они.
Плисфий кончил отбивать дробь по камню, напоминавшему о каком-то Меданте, и задрал голову к опоясанному пальметтами куполу. Тут его и осенило. Не нужно разбирать стену – поганый песчаник можно спрятать под ложный мрамор, а поверх, скрывая обман, пустить что-то «древнее». Точно так же нужно обработать испакощенные Идакловыми пчёлами колонны и старый алтарь… Конечно, придётся делиться с Менодимом, но тот не настолько глуп, чтобы отказаться продать пустоту по цене мрамора… Плисфий уже без злости шлёпнул по скадарийской
