заканчивали прокладывать дымоход, мой телефон разорался трелью. Франклин Таннер. Не нужно быть мудрецом, чтобы понять, зачем он звонит. Но я всё же отважился поднять трубку.
– Жду тебя в офисе через двадцать минут.
Всё, что мне сообщил его ледяной, как воздух за окном, голос.
– Заканчивайте без меня. – Сказал я парням, и они кивнули, не зная, я говорю только о сегодняшнем дне или о проекте в целом.
Пока я не спеша ехал в сторону своей погибели, я успел смириться с положением вещей и стал искать пути к отступлению. Завтра же начну рассылать резюме во всевозможные конторы Рочестера, а может и соседних городов. Без моего дохода мы не протянем и месяца. Уэйн и так надрывается в несколько смен в автомастерской, а Полин мечется между заботой о нас троих и подработком в магазине. Я не мог взвалить на них ещё больше, чем они и так тянули на своих далеко не молодых спинах.
«Камаро» Зака стоял себе на парковке рядом со зданием «Дженерал Констракшн», но самого Зака нигде не было видно. Зато из своих уголков повыползали другие офисные планктоны. Поглазеть на то, как меня казнят, сожгут живьём на костре гнева.
Франклин беседовал с кем-то по телефону, но, как только я вошёл в кабинет, бросил «я перезвоню» и взглянул на меня, как на смертника. По правде говоря, таким я себя и чувствовал.
– Ты хоть понимаешь, что творишь, Тёрнер?! – Рявкнул Таннер-старший, как только дверь за мной закрылась. – Твой идиотизм выходит за всякие рамки! Я мирился с твоими отлучками и задержками проектов, но с мордобойством моих сотрудников мириться не стану. Это непозволительно.
– А я не стану оправдываться. То, что творит ваш племянник, вот что непозволительно.
– Как ты смеешь?..
– Вы меня, конечно, извините, но ваш племянник полный кретин.
Правда всегда колет глаза. Франклин весь надулся, как рыба фугу, и запыхтел. Едва ли кто-то позволял себе говорить с ним в таком тоне, но мне нечего было терять. Давно хотелось высказаться о наболевшем, а Зак Таннер был одной из самых болезненных тем.
– И я снова начищу ему морду, если он ещё хоть слово скажет о моём сыне.
– Я терпел твои выходки слишком долго, Тёрнер. Ты уволен.
– Прекрасно! – Выкрикнул я, испытав удивительное облегчение. Будто булыжник с души свалился. – Всё равно я ненавижу эту дыру.
– Пошёл вон!
– Уже ухожу. Только кое-что скажу напоследок.
– Нет, не скажешь. – Грузная фигура Таннера обогнула стол и распахнула дверь перед моим носом, прозрачно намекая, чтобы я выметался. – Я не намерен выслушивать твой бред ни минутой больше.
– Ты такой же говнюк, как и твой племянник. – Сказал я то, что давно мечтал сказать, и с чистым сердцем направился восвояси.
– Зато у этих говнюков есть работа и нет обузы на шее в виде калеки.
Я замер, словно подошвы приклеились к полу.
– Посмотрим, как ты запоёшь, когда останешься без гроша
