Не по мне это всё… Там, в пятом, моё место. Так зачем я тебе понадобился?
– Не спеши, – вместо ответа сказал Ратников. – Скажи, во сколько начались передряги твои? Ну, звуки эти неземные, файлы с рукописью?
– Днём. В половине первого.
– У нас в это время было четырнадцать тридцать, – Ратников переглянулся с Вараксиным. – Остаётся ещё версия. А не связано ли нападение с твоей работой – здесь, в Академии? – он кивнул на потолок. – В пятом секторе? Может, утечка? Защита у вас хиленькая.
– Исключено. У нас всё чисто.
– И всё же? Я не просто так спрашиваю. Над чем вы с Сергеем нынче мудрите?
– Над чем работаем? Проект «Пилигрим», вы в курсе?
– Нет, – ответил Вараксин. – И что это значит?
– Вот! А говорите, защита слабая у нас.
– Давай-ка по делу. – Ратников выудил сигарету из пачки.
– В общем, так. Кто творит историю, по-вашему? Личности или массы?
– А можно без предисловий? – Ратников щёлкнул зажигалкой.
– Разумеется, – ответил я. – Если кратко, мы решили воскресить гениев. Из доэликсирной эпохи.
– Вот оно что! – оживился Вараксин. – А как именно? И кого же вы взяли в оборот?
– Как мы понимаем, после смерти человек не исчезает напрочь. А от гения остаётся много чего, и физическое тело – даже не главное.
– Искусственная реинкарнация… – пробормотал Ратников. – И что же тут главное для успеха ?
– Информация – ментальная и духовная. Пушкин – не только смуглый и курчавый мужчина невысокого роста, внук негра. Куда больше это «Евгений Онегин» и куча других нетленок. А если добавить генетический анализ…
– Так-так-так, – сказал Ратников. – А правда, что генетический материал можно собрать лишь при захоронении, а кремация…
– Вовсе не так, – перебил я. – Следы генов содержатся, к примеру, в отпечатках пальцев, оставленных на рукописях, нотах, скульптурах.
Вдохнув дразнящий аромат, я пригубил из пузатой рюмки.
– Ну, ну! – Ратников тоже сделал глоток.
– В общем, мы собираем всё, что связано с человеком. Портреты и фотографии, письма, особенно бумажные, воспоминания современников.
– Понятно. – Ратников, затянувшись, выпустил пару дымных колечек.
– В результате можно оживотворить персону, точнее, версию-два. При желании – улучшенную, без вредных привычек.
– Любопытно, – сказал Ратников. – И кто же спасётся?
– Принцип у нас такой. Сначала основоположники прогрессивных идей и крупнейшие философы. Махатма Ганди, к примеру. Потом великие учёные: Ньютон, Эйнштейн. Талантливейшие музыканты, живописцы, писатели…
– Ребята, – поинтересовался Вараксин, – а они у вас там как? Все вместе или по отдельным палатам?
– Какие палаты? У нас целый городок.
– Так они же того, – сказал Ратников, – с ума свихнутся. Как вы объясните вашим пилигримам из разных эпох…
