у вашего отца?
Я вздрогнула. Слова «рак» и «отец» все причиняли мощную боль.
– Рак мозга.
Взгляд сержанта Дэшера переместился к столу, который находился ближе всего к нам.
– Я бы хотел, чтобы вы кое с кем познакомились.
Прежде чем я смогла что-либо сказать, он шагнул вперед и остановился возле одного из кресел, обращенного к нам спинкой. Арчер кивнул, и я неохотно повернулась так, чтобы видеть, куда смотрел сержант.
Это был ребенок. Лет девяти-десяти, с желтоватым оттенком кожи и лысой головой. Глаза ребенка были ярко-голубыми. Однако мальчик это или девочка – я не понимала.
– Это Лори. Она наша пациентка. – Дэшер подмигнул маленькой девочке. – Лори, это Кэти.
Лори обратила на меня свои большие дружелюбные глаза и протянула маленькую, ужасно бледную ручку.
– Привет, Кэти.
Я взяла ее холодную ладошку и пожала, не представляя, что сделать еще.
– Привет.
Ее улыбка стала шире.
– Ты тоже болеешь?
Я не знала, что сказать.
– Нет.
– Кэти здесь, чтобы помочь нам, – вмешался сержант Дэшер, когда девочка отдернула руку, спрятав ее под светло-серым одеялом. – У Лори четвертая стадия первичной ЦНС-лимфомы.
Я хотела отвести взгляд, потому что трусила, и я знала, что это та же форма рака, что и у моего отца. В большинстве случаев – смертельная. Это казалось таким несправедливым. Лори – совсем еще малышка.
Дэшер снова улыбнулся девочке.
– Это агрессивная болезнь, но Лори сильная.
Малышка с воодушевлением кивнула.
– Я сильнее, чем большинство девочек моего возраста.
Я заставила себя тоже улыбнуться и не заметила, как Дэшер шагнул в сторону, позволяя доктору проверить пакет Ярко-голубые глаза Лори пробежали по нам троим.
– Они дают мне лекарство, которое помогает, – сказала она, прикусывая нижнюю губу. – И мне становится легче.
Я по-прежнему не знала, что ответить, и вообще не могла выдавить из себя и слова, пока мы не отошли от девочки подальше, в угол, где никому не мешали.
– Зачем вы показываете мне это? – спросила я.
– Вы понимаете всю тяжесть этой болезни, – ответил сержант, разглядывая пол лаборатории. – Вы знаете, что рак, аутоиммунные заболевания, стафилококковые инфекции и множество других недугов нередко имеют летальный исход, даже если этот человек только еще начинает жить. На поиск лекарства против рака или болезни Альцгеймера были потрачены десятилетия, но все бесполезно. Каждый год появляются новые болезни, излечиться от которых невозможно.
Все это было правдой.
– Но здесь, – продолжил он, широко разводя руки, – мы, с вашей помощью, восстаем против болезни. Ваша ДНК для нас неоценима, так же как и химический состав организма Лаксенов. Мы могли бы ввести вам
