украсть у вас еще несколько минут, – уже без тени улыбки произнесла герцогиня. – Вы не можете не понимать, как любой женщине неприятно слышать о том, что с ней что-то не в порядке, особенно когда она приложила немало стараний перед тем, как покинуть свои покои. И вот теперь, глядя на баронессу, скажите, что вам в ней пришлось не по нраву? Ее наряд? Так мне есть что ответить. Когда вы вернетесь, ваши спутницы, как и дамы на поляне, будут покрыты испариной, они будут страдать от жары, потому что сегодня чудеснейший день. Так почему же мы не могли облегчить себе жизнь и надеть легкие платья. Мы предпочитаем быть красивыми и пахнуть так же, а не потом, уж простите за прямоту, как взмыленные лошади. И разве же Шанриз не мила в этом белоснежном платье? Ответьте же, дорогой племянник. Как вы находите баронессу?
– Баронесса очаровательна, – ровно ответил государь. – И волосы уложены недурно. Пожалуй, я соглашусь с вами. Это всё, дорогая тетушка?
– Так нам ехать переодеваться, или вы позволите остаться нам женщинами, очаровательными в своей простоте и скромности?
– Оставайтесь, – отмахнулся король. – Вы и так отняли у нас время, а мне вовсе не хочется, чтобы ваша ватага преследовала нас, желая спорить и дальше.
– Мои нижайшие извинения, Ваше Величество, – приложив ладонь к груди, склонила голову герцогиня. – Боги с вами, государь.
Он кивнул и бросил на меня еще один взгляд. А я, ощутив дуновение ветра, не стала сдерживаться и улыбнулась:
– Хэлл уже здесь, Ваше Величество.
– Что вы хотите этим сказать, баронесса? – заинтересовался государь.
– Его скакун так быстр, Ваше Величество, нельзя упускать его, – я взглянула ему в глаза. – Вам стоит поспешить, Хэлл не терпит промедления.
– Стало быть, мы более не станем рисковать удачей, – губы короля едва заметно тронула улыбка. – Вперед! – крикнул он, и кавалькада, дав государю обогнать их, сорвалась с места, а мы остались стоять, глядя им вслед.
И как только всадники сильно удалились, герцогиня рассмеялась. Ее смех был легкий и заразительный, и все-таки я услышала в нем издевательскую нотку. Наверное, именно она и не позволила мне рассмеяться вместе с ее светлостью. Я просто улыбнулась, чтобы поддержать мою покровительницу. Она обернулась ко мне и сверкнула ответной улыбкой.
– Как же славно! – воскликнула герцогиня. – Как же замечательно! Но вы ведь слышали, как гавкнула графиня? – Она обернулась к фрейлинам, а после посмотрела на меня и серьезно добавила: – Готовьтесь, дитя мое. Это уже не пристрелка, игра набирает ход. Пока они наблюдали, но то, что Серпина позволила себе открыть рот и пройтись по вам, это означает, что вас признали соперницей. Интерес государя к вам уловить несложно. И пусть он опять был не на моей стороне, все-таки оказался благосклонен. А эта ваша последняя фраза… Это восхитительно! – вновь воскликнула ее светлость и велела: – На поляну. Шагом, нам спешить уже некуда, – и где-то рядом вознесла
