медленно произнесла Изабелла, – должно быть, вы наша сумасбродная тетя Лидия!
– Вот как отец научил вас отзываться обо мне! Я твоя тетя Лидия, но вовсе не сумасбродка. А ты какая по счету?
– Я младшая, Изабелла.
– Да, а те – Лилиан и Эдит. Ты самая хорошенькая?
– Не имею ни малейшего представления, – ответила девушка.
– Похоже на то, – задумчиво сказала тетушка.
Вот так тетя и племянница подружились. После смерти сестры миссис Тачетт поссорилась с зятем: она выговорила ему за то, как он воспитывает трех своих дочерей, мистер Арчер, будучи человеком вспыльчивым, попросил ее не вмешиваться в чужие дела, и она приняла эти слова буквально. В течение многих лет миссис Тачетт не поддерживала с ним никаких отношений, и даже после его смерти ни разу не написала племянницам, воспитанным в неуважении к ней, что Изабелла как раз сейчас и продемонстрировала. Действия миссис Тачетт были, как всегда, идеально продуманы. Она так или иначе намеревалась приехать в Америку по своим денежным делам (муж к ее вкладам, даром что был крупным финансистом, никакого отношения не имел) и решила воспользоваться случаем, чтобы узнать о положении дел своих племянниц. Писать она необходимости не видела, поскольку не придавала никакого значения сведениям, которые могла бы из писем извлечь, – она всегда верила только тому, что видела своими глазами. Однако Изабелла обнаружила, что тетя знает о них достаточно: и о замужестве старших сестер; и о том, что их бедный отец оставил им очень небольшие средства, но завещал продать доставшийся ему в свое время дом в Олбани и разделить вырученные деньги между собой; знала, наконец, и о том, что муж Лилиан Эдмунд Ладлоу взял на себя эти хлопоты, и потому молодая пара, приехавшая в Олбани во время болезни мистера Арчера, по сию пору оставалась в городе и жила в особняке вместе с Изабеллой.
– Сколько вы думаете выручить за дом? – спросила миссис Тачетт девушку, которая предложила ей присесть в парадной гостиной, и без особого энтузиазма осмотрела комнату.
– Не имею ни малейшего представления, – ответила Изабелла.
– Ты уже второй раз говоришь мне это, – заметила тетя. – Но ты вовсе не выглядишь бестолковой.
– Я вовсе не бестолкова, но в деньгах ничего не понимаю.
– Да, так вас воспитали – как будто вам в наследство должен был достаться миллион. Кстати, сколько вы получили?
– Я действительно не могу вам сказать. Вам нужно спросить у Эдмунда и Лилиан. Они вернутся через полчаса.
– Во Флоренции мы бы сочли, что этот дом никуда не годится, – сказала миссис Тачетт, – но здесь, я полагаю, за него дадут хорошую цену. Каждой из вас он должен принести значительную сумму. И, надо думать, вдобавок вы получите кое-что еще. Ваша неосведомленность – просто из ряда вон. Ведь самое ценное – это место, на котором стоит дом. Его можно снести и построить торговые ряды. Удивительно, что вы не сделали этого сами; лавки можно очень выгодно сдавать.
Изабелла изумилась;
