рядом кто-то плюхнулся. Я решил не открывать глаза, надеясь, что они передумают и уйдут.
– Сондерс?
Я замер. Голос принадлежал девушке и был мне не знаком. Но самое странное заключалось не в этом. Стоило мне вдохнуть мускусный, необъяснимо звериный аромат ее кожи, как висок легко кольнуло. Я вспомнил слова Каторжника – «Ты поймешь, когда научишься носить эту кожу. Не узнать своего невозможно» – и действительно понял. Запах был столь тонким, что я сомневался, услышит ли его кто-нибудь… Я замялся, мысленно подбирая слово, но все же был вынужден остановиться на варианте, который пришел мне в голову первым.
Кто-нибудь двуногий.
Я открыл глаза. Передо мной сидела девочка моих лет или чуть старше. Белая кожа побронзовела от загара, а роскошные темно-рыжие дреды до пояса тут же заставили меня чувствовать неловкость за собственные крысиные хвостики. Между ключицами, словно кулон, темнела татуировка с каким-то этническим узором. В правом ухе блестела дюжина серебряных колечек, левое украшала единственная серьга в виде пера. Из одежды на ней были только бриджи цвета хаки и белый обтягивающий топ на лямках. Зеленые глаза – я таких зеленых в жизни не видел – смотрели прямо и требовательно. Словом, то, что она решила со мной заговорить, казалось таким же невероятным, как новое увлечение Каторжника серф-роком. Почему? Да потому, что я мог с точностью до минуты вспомнить последний раз, когда ко мне подходили такие потрясающие девчонки. Погодите-ка… Да, все верно: в последний раз это было никогда.
– Извините, – сказал я. – Вы меня с кем-то перепутали.
Она покачала головой.
– Очень мило, но твое лицо уже засветилось по всем каналам. Ты Джошуа Сондерс. А я Элзи.
Я вздохнул и отвел глаза.
– Я не журналист, – тут же добавила она.
– Я уже понял. Слушай, без обид, но мне хотелось побыть одному. Это отлично, что у вас есть программа адаптации новых зверушек, но я не подавал заявку. Я просто хотел посидеть на набережной, окей?
– Тебе следует быть осторожнее в разговорах с незнакомцами.
– Угу, только я знаю, что ты Зверлинг, – хоть и не знаю, какой.
– Неплохо, – прищурилась она. – Обычно новенькие начинают чуять своих только через пару дней.
Я промолчал.
– Полагаю, ты уже встречался с кем-то из наших?
Я кивнул, но имен называть не стал. Может, Зверлинги и чуют друг друга за милю, но если я соврал друзьям по поводу Каторжника, то уж точно не собирался выдавать его первой встречной.
– Дай угадаю, – протянула она. – Одного из них звали Кори, и он предостерегал тебя насчет меня.
Я покачал головой.
– Я встречал Кори, но он про тебя ничего не говорил. Да и с чего бы?
Она пожала плечами.
– Скажем так,
