раз.
Про себя Хульда подумала, что в следующий раз, должно быть, предстоят роды, так как вид Тамар предвещал, что она скоро разродится. Раздражение охватило Хульду при мысли о том, что семья так долго тянула, прежде чем обратилась к ней. Легко могло случиться, что эта юная женщина родила бы без предварительного осмотра, без медицинской помощи, в лучшем случае под присмотром свекрови, которую она, очевидно, боялась, ибо все время прислушивалась к голосам из гостиной и вздрогнула, как только женский голос стал громче.
– Послушайте, – сказала Хульда, придвигая стул поближе к Тамар, – я буду рада, если вы мне ответите на пару вопросов касательно вашей беременности. Я бы хотела вас осмотреть, но на кухне это невозможно. Есть место, где вы можете лечь, вытянувшись, и где нас не потревожат?
– В спальне, – понизила голос Тамар. – Вообще-то она больше похожа на каморку, но это наша спальня. А матушка Рут и батюшка Аври спят в гостиной.
– Хорошо, – сказала Хульда. – Вы знаете, на каком вы сроке?
– На девятом месяце, – ответила Тамар, вновь краснея. – Я это точно знаю, потому что… так вышло, ребенок был зачат в нашу брачную ночь.
– Какая благовоспитанность, – улыбнулась Хульда, стараясь выдержать шутливый тон. – Но позвольте спросить, откуда у вас такая уверенность, что только эта ночь может быть временем зачатия?
На этот раз Тамар так часто заморгала от волнения темными ресницами, что у Хульды закружилась голова.
– На следующий день мы отправились в путь, – прошептала она. Цви, его родители и я, сюда, в Берлин. Несколько недель мы были в дороге, спали под открытым небом, иногда на постоялых дворах, и нам с мужем больше не представилось возможности остаться наедине. Ну вы понимаете. Семья Цви давно планировала покинуть Галицию и попытать счастья в Германии. Под конец дела в пекарне стали так плохи, что ее пришлось закрыть. Слишком много конкурентов, по словам батюшки Аври. Здесь же, в Берлине, оказалось еще хуже, поэтому он сегодня отправляется искать для нас лучшее место, в окрестностях за городом.
– Понимаю, – сказала Хульда. – Значит, вы здесь недавно?
– Чуть больше полугода, – ответила Тамар, – дорога была дальней. Я ожидала другого, но кто я такая? Моего мнения и не спрашивают, я для семьи только обуза. – Она стыдливо опустила глаза. – Семья Цви оставила все и приехала сюда. Так что они тут тоже всего лишь приезжие.
Ее лицо сделалось непроницаемым, словно его закрыли занавеской.
После недолгого молчания Тамар добавила:
– Но это мне хорошо знакомо. Это для меня не ново – не быть частью чего-то.
Хульде захотелось ее расспросить поподробнее, но выражение лица Тамар заставило ее ограничиться улыбкой и сменить тему.
– Вы хорошо себя чувствуете?
Тамар кивнула:
– Беременность протекает легко. Мой сын сильный и здоровый, я ежедневно это чувствую. Он благословенен, несмотря ни на что.
– Ваш сын?
– Я знаю,
