Я не могла. Да, я грозилась. Но не могла. Весь этот месяц как в тумане. И я пытаюсь найти там хоть отголосок того, что я сказала отцу.
Но точно не про насилие. Не могла.
А вот про то, что люблю, сказать могла. Могла.
Глава 11
Я задыхаюсь. Воздух, который только что был свежим, становится густым, заполняющим легкие. Я сжимаю в руке телефон, смотря вперед и ничего не видя.
– Вик, – зовет меня Камиль, трогая за руку. – Что случилось, на кого ты кричала?
– Камиль! – поворачиваюсь, впечатываясь в его грудь, пока по щекам слезы градом. – Отвези меня домой. Срочно! Мне нужно с отцом поговорить!
Камиль разглядывает меня, но быстро соглашается. Наверное, на лице написано отчаяние, в котором я захлебываюсь.
Кусаю губы все то время, что мы в пути. Камиль автоматной очередью задает вопросы о том, что случилось, но я даже не знаю, с чего начать, даже не знаю, как ему сказать. Что другого люблю? Что из-за моей истерики его могут убить? У Марата планы были, а я разрушила все.
– Вика! – не отпускает меня Камиль, никогда еще не был этот балагур таким серьезным. – Ты меня реально уже пугаешь. Сначала амебой ходила, а теперь словно проснулась. И вместо того, чтобы на меня внимание обратить, рвешься к отцу, про какого-то Марата треплешься. Что, блять, происходит?!
– Камиль, – рукой по его колючей щетине провожу. Все-таки красивый он, не удивительно, что за ним девчонки увиваются. Только вот ревности во мне это никогда не вызывало. А с Маратом… – В общем, нам стоит остаться друзьями.
Он не успевает рот открыть, как я целую его в щеку и выпархиваю из машины бабочкой, а вот в дом несусь опасным шмелем, готовым поразить одного старого жука.
– Папа, – хлопаю я дверью, но никто не отзывается. Только Вера из кухни выглядывает. Эта женщина вообще когда-нибудь отдыхает? – Где отец?
– В кабине, чай пьет с майором полиции…
Последнее она уже в спину говорит, потому что я мчу к кабинету. Раскрываю его, разве что не пинком.
– Пап!.. Здрасте, – отдаю дань вежливости толстопузому майору Обуховскому. Моего отца благо не так сильно разнесло. – Пап, поговорить надо. Срочно.
– До утра подождет, выйди.
– Я сказала сейчас! – перехожу на фальцет, стягивая с себя вежливость. – Пожалуйста, пап.
Он поворачивается к Обуховскому с застывшей улыбкой.
– Молодежь она такая. Наверное, опять ноготь сломала. Я сейчас.
Мне даже жаль его. Для него внешнее благополучие важнее меня. Даже странно, что он снова не женился. Ради приличия.
– Вика, – дергает меня отец в библиотеку, что по соседству. – Ты разве не видишь, что я разговариваю. Подождать не могла?
– Не могла. Где Марат?
– Что? Какой…
– Балаев, Пап, не тупи. Ты что с ним сделал?
– А с чего такой интерес к этому подонку? Он тебя…
– Не трогал он меня. Неужели я сказала, что он
