xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="#n_133" type="note">[133], Н. Минский, М. Новоселов, П. Перцов, В. Скворцов[134], Д. Философов, А. Бенуа. На заседаниях бывали А. Блок, В. Брюсов, И. Репин, Н. Бердяев и др. Из-за полуофициального характера Собраний на них отсутствовал полицейский, обязательный на публичных собраниях, царила атмосфера искренности и свободы суждений (хотя и случались в ходе прений ехидные замечания), горячий и жесткий тон обсуждений. Допускались не все желающие[135], но студентам духовных академий присутствие было разрешено. Всего состоялось 22 заседания: первое – в ноябре 1901 г., последнее – в марте 1903-го. Стенограммы Собраний разрешено было печатать в журнале «Новый путь», были опубликованы стенограммы 20 заседаний. Отпечатанные и отредактированные, они были сброшюрованы в 1908 г. и прошли цензурную обработку.
Внешне общей темой собраний был один вопрос: как усилить влияние православия в жизни российского общества, прикровенно – тема «неба и земли», «духа и плоти». Эта тема возникла уже в первом докладе, сделанном чиновником особых поручений при обер-прокуроре Синода В. А. Тернавцевым. «Для всего христианства наступает пора… делом показать, что в Церкви заключается не один лишь загробный идеал. Наступает время открыть сокровенную в христианстве правду о земле» [136]. «Строго говоря, – комментирует его речь протоиерей Георгий Флоровский, – это была тема Владимира Соловьева, поставленная… резче. Церковь проповедует небесное, но небрежет о земном. Интеллигенция же вся в земном, в общественном служении. И вот Церковь должна это служение религиозно оправдать и освятить»[137]. Наступает время открыть сокровенную правду о земле, здесь обнищавшая духом интеллигенция должна найти себе новое дело, которое безуспешно искала, – говорил Тернавцев. – Я верю в новое откровение, я его жду»[138]. (Вместе с ним ждали новых откровений Н. Бердяев, Мережковские, Д. Философов, А. Мейер и А. Белый и верили, что Россия – та страна, где явится новое откровение о земле, они видели себя его пророками.)
Епископ Сергий (Страгородский) сказал, что «не согласен, чтобы Церкви необходимо было переменить фронт, поставить новую задачу», т. е. заняться раскрытием «правды о земле», эта цель может быть достигнута и при наличных церковных идеалах. А вот интеллигенции, если она «действительно хочет христианства, а не социализма… нет причин восставать против Церкви»[139], т. к. на деле для этого нет причин. Следом выступил Д. Мережковский, который заявил: «Земля имеет свой идеал, подобно тому, как „плоть“ имеет значение самостоятельное, а не подчиненное по отношению к духу»[140]. Выяснить «отношение этих двух идеалов» – задача дальнейших собраний, сказал он.
На втором заседании В. Тернавцевым была зачитана записка Д. Философова, где уже в начале текста стояли строки: «Единственным содержанием наших бесед должны быть: сначала
Скворцов Василий Михайлович. Окончил Киевскую Духовную Академию, с 1895 г. – чиновник особых поручений при обер-прокуроре Святейшего Синода, миссионер, редактор-издатель журнала «Миссионерское обозрение» (1901–1916), газеты «Колокол» (1908–1916) и бесплатного приложения к этой газете под названием «Голос истины» (1909–1916). В 1915 г. уволен в отставку в чине тайного советника.
3. Гиппиус писала В. Розанову по этому поводу 18 марта 1902 г.: «Посмотрите, вот в маленьком виде картина „христианского миссионерского гонения“: это недопущение на собрание Стаховича и Плевако. Православные гонители забоялись: „Куда нам, мы с ними не справимся, вернее будет просто двери прикрыть“. Не пущай – и кончено. Не понимают и тут, как в сектантских делах, до чего такое громогласное признание внутренней несостоятельности вредит им же самим… Сила не боится открытого сражения; насилие же всюду результат слабости… Жаль, что Скворцов за мелкими практическими соображениями (и личным обидами) не видит более глубоких и столь же практических расчетов. Мы тоже слабы: страх за собрания связывает наши мысли и мы тотчас соглашаемся: да, да, запрем двери, приставим к ним городового, не то Стахович придет, увидит и победит нас. Довольно позорно, хотя естественно.
Верно вы сказали вчера, что в руки России валится громадное яблоко, а она в тупости допустит его упасть на землю и сгнить – если другие не подберут и не воспользуются» (см: РГАЛИ. Ф. 249. К. 3872. Ед. хр. 2. Л. 31).
Там же.
Там же.
Записки Религиозно-Философских Собраний в С.-Петербурге. Приложение // Новый путь. 1903. № 1. С. 32.
По прочтении всех протоколов, хранящихся в РГАЛИ, мы вправе определенно сказать, что представители церковной интеллигенции не понимали того, что скрывалось за понятием «плоть» у Мережковского и беседовали по предложенному вопросу в рамках канонических христианских воззрений.
