Густаве и семилетнем Вольфганге. Поняв, что в старом доме жить больше нельзя, он выставил дом на аукционе, а за вырученные деньги купил этот старый и, как ему казалось, темный дом. Темный он был не из-за пыли, а из-за одиночества, что окутывало его как паутина.
Прошло пять лет, и забот стало поменьше, однако та злоба и та ненависть к собственной семье не исчезли из братьев. Они не говорили об этом всерьез, но каждый тихой ненавистью мечтал снова оказаться принятым в высшем обществе. А Хайц, не веря в непричастность матери к убийству отца, тихо разрабатывал план банкротства матери.
Хайц встал, хлопнув дверью, он вышел в общий коридор. Не так роскошно, кое-где облезлые стены, запущенный сад виден из окна, грязный фонтан и покрывшиеся мхом статуи, но, смотря на это, Хайц точно понимал, что он приложит все усилия для того, чтобы больше никогда не видеть этого ужаса. Они с братьями достойны лучшего.
– Хайц, ты наконец-то вышел, как прошел вчерашний вечер? – Отто всегда был рядом с братом, его теплая привязанность к нему отрезвляла мужчину и давала понимание, что они нужны ему.
– Отто, ну неплохо, но могло быть и лучше. А все потому, что я нашел для себя кое-что интересное.
– Например? – зеленные глаза Отто всегда у Хайца символизировались с природой. Отто любил кроликов разводить и мечтал, когда они переедут в дом побольше, чтобы у него было много вольеров для их разведения. Кроликов многих пород он любил, и поэтому все в доме было в шерсти. Вся его одежда и даже волосы. Отто был мягким юношей с миленьким лицом, оттого очень выделялся на фоне остальных братьев. Но называли его миленьким редко и то по больше части после ссоры между братьями.
– Например, то, что очень скоро государство собирается взять под расчет и урезать права нефтедобытчиков и торговцев золотом.
– Не может быть! Правда. – Отто мало что понимал в бизнесе, однако он хотел общаться со старшим братом, и общались они на темы непересекающиеся. Но и Хайц, и Отто всегда были рады поговорить.
Послышался выстрел, и Отто немедленно побежал на звук, хотя Хайц прекрасно знал, что это за выстрел.
– Густав! – заорал Отто, только лишь вбежав в комнату и смотря на своего любимого кролика Фрика. Который трясся от резкого звука, а с потолка сыпалась краска.
– Что – Густав? – Завопил блондин с серыми глазами. – Нечего позволять гулять своим кроликам по всему дому, на мои ружья и пистолеты, и ты же знаешь, что я ненавижу их! – Мужчина перезарядил пистолет и положил на кровать.
– А нечего было стрелять, ты мог просто унести его из комнаты! – Еще чуть-чуть, и они сцепились бы.
– Хватит! – При голосе старшего брата оба перестали и опустили свой спор.
– Хайц, ты… – Отто захотел объясниться с братом, чтобы тот встал на его сторону.
– Отто, я знаю, что ты обижен на Густава, но он прав. Отто, мы же предоставили тебе
