воздух, он смотрел на то, как низко плывут облака и колосится трава, выросшая за это лето. И ветер, что гулял среди деревьев, когда в лесу, шевеля верхушки сосен и елей, а кедры, что своей высотой закрывают небо, шепчут твою судьбу. За многое Хайц любил лес, за то, что в тишине деревьев ты начинаешь слышать себя и душу. За разговоры откровенные, за защиту, которую дарил лес, и за то, что ты мог обрести силу только рядом с природой. Только лишь среди своих истоков Хайц мог почувствовать, что принят в этом мире, не одинок, пока рядом с ним был лес с ручьями, которые он мог испить, и птицами, он был не одинок, далеко он мог забрести, но всегда найти дорогу обратно.
Он собирался уже назад, когда вдалеке увидел женщину, которую он меньше всего хотел бы сейчас видеть. Он притормозил коня и слез с него.
– Люси, – мужчина галантно поцеловал ее руку. Та отдернула ее при первой же возможности, на ее лице заиграла хитрая улыбка.
– Хайц, я как погляжу, ты решил покататься на лошади, что, в машине укачивает? – Хайц закатил глаза, эта женщина всегда только и умела, что говорить с сарказмом.
– Люси, скажи зачем ты решила испортить мне столь прекрасный день? – Он посадил ее на лошадь и повез в дом.
– Ну, видишь ли, я видела тебя вчера. В банке. Скажи, что ты забыл там?
– Ну ты ведь знаешь, что когда у человек день рождения, его принято поздравлять. Или же это не так?
– Скажи, дорогой, с каких пор ты ходишь на день рождения в богатые круги? – Она спрыгнула с лошади, когда они подъехали. Хайц молча ждал ее на веранде, к которой они подъехали. Разговор предстоит длинный, раз пришла Люси, то просто так она не уйдет.
– А с каких пор ты там появляешься? То, что мой отец по пьяни переспал с твоей матерью, еще ничего не означает. – Люси ухмыльнулась, его манера говорить о прошлом бесила ее. Что толку ходить по пустому дому, где когда-то ты бывал?
– Ну, Хайц, не забывай, что я удачно вышла замуж, – она поправила складки его пиджака, он отшатнулся, ему были противны прикосновения этой женщины.
– Ты вышла замуж за скупердяя и живодера. Георга Либермана. Как он, кстати? Я слышал, что он бил тебя, – Хайц сделал наигранно печальное лицо. – Как ты? Как твой развод с ним? – Люси наступила ему на ботинок, чтобы он умолк. Она ненавидела эту тему, и Хайц напрямую ее коснулся.
– Ты… белая шваль, вот ты кто, я развожусь с ним, и слава богу. И разводимся мы с ним не только потому, что это я такая стерва. Ты, поди, все уже знаешь, на каждом углу об этом твердят.
– Перестань, Люси, – он поднял руки в знак того, что сдается. – Я не собираюсь слушать про тебя сплетни, и твоя личная жизнь мне совершенно неинтересна.
– Хорошо, тогда вот что я тебе скажу: мой муж собирается покупать завод у твоей матери, ты можешь удачно перехватить сделку. Ты ведь этим грезишь? Бедный мальчик. – Хайц напрягся, и жилы выступили у него на лбу. – Не переживай, я сохраню в секрете, что это ты сорвал сделку.
– Как
