мне, пожалуйста, вафли. – Отто только сейчас обратил внимание на них, они стояли далеко от Вольфганга, и он протянул их ему. Сам же Отто был занят размышлениями о разведении французских лопов. Они хорошо ценились на рынке, и на них можно было очень хорошо заработать, сейчас у него было их всего несколько пар, однако в самые кратчайшие сроки он займется разведением их, к тому же он планировал заняться разведением шотландских кроликов. Которых он хотел себе заполучить. И поэтому все думал, как поудачнее продать лопов. На сегодняшней ярмарке.
Вольфганг, закончив с основным завтраком, достал книжонку и, налив себе чаю, уткнулся в нее.
Хайц, наблюдавший за тем, как братья мило сидят и завтракают, завидовал их беспечности. И заметив, что он сам не завтракал и ничего не ел, для приличия налил себе чаю и сделал два больших глотка, стал пристально смотреть на братьев. Чтобы те обратили на него внимание. Но они даже не реагировали.
– Я хотел обсудить план, – мужчина хлопнул рукой по столу, так что чашки зазвенели, братья вздрогнули.
– Ты имеешь в виду сегодняшний прием? – Густав покосился на Вольфганга, который был так увлечен чтением книги, что не заметил, как к нему приблизилась гувернантка, чтобы отобрать ее.
– Да, у кого есть соображения? Идеи? Предложения? – Каждый уткнулся в тарелку с едой, и наступила гробовая тишина. Хайц молчаливо закурил, теребя скатерть, никто не хотел об этом говорить.
– Я задал вопрос! – он еще раз повторил вопрос, кусая нижнюю губу.
– У меня никаких идей нет и предложений тоже, – скромно, тихо проговорил Отто, когда Хайц буквально сверлил в нем дырку взглядом. – Ты знаешь, я против насилия…
– Понятно дело, ты же фермер, – почесав затылок, равнодушно прошептал Хайц.
– На меня даже не смотри. Я приношу деньги в семью, ставя на скачки, и тоже не хочу прямо сейчас думать об этом. К тому же ты знаешь, как я к этому отношусь. Этот прием ничего не даст. Пусть пройдет год, полгода. Почему нужно делать это сейчас? – Густав отодвинул от себя тарелку и встал из-за стола. Отто и Вольфганг тоже машинально встали, каждый желал уйти по своим делам и не поднимать больше эту тему. У всех были более важные дела.
– А ты-то что не хочешь? Мне казалось, что пострелять и демонстрировать свою силу для тебя милое дело.
Густав оглянулся и, сжимая кулаки, произнес:
– Я люблю оружие и стрельбу, но убивать я не люблю, – после этого он развернулся и вышел. Хайц проводил его взглядом. Брата он разозлил.
– На меня тоже не смотри, – Вольфганг взял книгу и пошел прочь следом за старшим братом. Ему делать было нечего, и получать от брата, потому что он оказался перед ним не в тот час, не хотелось.
Отто сел, и они сидели и смотрели друг на друга довольно долго, и подсев поближе к брату, Отто также продолжал смотреть. И чуть позже произнес:
– Оставь эту затею, Хайц. Я знаю, что еще месяц назад мы все жили этой
