привычные пейзажи, – задумчиво изрекла девушка. – Надеюсь, что в Саратове всё у нас будет лучше, чем было в последнее время.
Её выбившиеся из-под шляпки кудрявые волосы весёлыми пружинками прикрывали бледные щёки. Без того крупные от рождения глаза девочки казались глубокими и выразительными от недоедания. А ведь ещё несколько лет назад её ограничивали в еде во избежание форм «фете фроу» (толстушки – идиш).
– Дум спиро сперо (пока живу, надеюсь), – улыбаясь Милке в ответ на её философское мнение, процитировал по-латыни Шимон Моисеевич. – Ты бы подремала, пока в поезде все спят, да и ты, Аннушка, тоже подремли, – заботливо посоветовал он дочерям.
– Нет-нет, я дождусь Константина, – ответила взгрустнувшая старшая дочь, продолжая увлечённо читать старые и потрёпанные газеты, которые пару дней назад в Москве во время пересадки с поезда на поезд принёс её муж. – Знаете, отец, оказывается, мы легкомысленно и слишком поспешно отправились в этот путь, совершенно не владея информацией о ситуации в стране! Я внимательно просмотрела все эти газеты. И теперь моя душа не спокойна! Да, вот именно, не спокойна! Я больше не уверена, что это было правильным решением! Что нас ждёт?! Что мы будем делать там, куда направляемся? Сможем ли мы найти себе кров, возможность обеспечить себе достойную жизнь? Что теперь такое по нынешним меркам «достойная жизнь», отец? – взволнованно и растерянно шептала отцу Анна.
– Что так смутило и напугало тебя, дорогая?
– Отец, там, куда мы вот уже несколько дней едем, в этом ужасном вагоне среди этих маргиналов, там – голод и болезни, там – полная разруха!
– Не удручайся, либлинк (милочка – идиш)! Разруха прежде всего проявляется в головах людей! Вероятно, что «не так страшен старый черт, как его малюют»!
– А вы почитайте, отец! – протягивая пачку помятых газет, сказала Анна.
– Ну, гут, гут, почитаю. Не нервничай так, тебе это вредно! – намекая на беременность дочери, заботливо посоветовал Шимон Моисеевич, ласково похлопав ладонью по руке дочери. – Видишь ли, любая статья – это всего-навсего мнение одного человека, написавшего её по заказу хозяина газеты. Так что всё, что в ней написано, не есть абсолютная правда. У правды, как у палки, тоже есть два конца. Не надо нервничать! Я сделаю бамэ́ркунк (замечание – идиш) твоему мужу, что не бережёт тебя в твоём состоянии. Зачем он принёс тебе эту макулатуру? – стараясь говорить спокойно и тихо, доктор Гринберг однако же раскрыл одну из газет и углубился в чтение.
Прошлогодняя газета, изданная ещё старым, царским шрифтом, от третьего июля девятнадцатого года в подробностях писала, что в Царицыне главнокомандующий Деникин отдал так называемую Московскую директиву № 08878. Приказ провозглашал начало второго похода на Советскую Республику и ставил ближайшей оперативно-стратегической целью для белогвардейских Вооружённых сил Юга «захват столицы РСФСР Москвы», вследствие чего летом и осенью во многих городах центральной России разгорелись ожесточённые
