друг, – укорил собеседник. – Ксулах очень-очень далеко. А золота может и не быть.
Ксуланец смерил тебя оценивающим взглядом.
– Князь Мават, его… – Он замешкался, подбирая нужное слово или фразу целиком. – Народ Ирадена любить его?
– Он преемник Глашатая, – недоуменно отозвался ты.
– Да, конечно, – подобострастно закивал ксуланец. – Меня интересовать не народная любовь. Если князь задумать стать королем, народ его поддержать? Или… – Он помедлил, подыскивая слово. – Кто-то из богов благоволить князю?
Ты ошеломленно воззрился на него и повторил:
– Он преемник Глашатая.
– Само собой. – Ксуланец замахал руками, отметая твои возражения. – В Вастаи правит один бог, но есть и другие.
– Вороны вообще мерзкие твари, – вставил топтавшийся у стола толмач. – Только об этом помалкивай, иначе наживешь неприятностей.
Ксуланец и бровью не повел:
– Ныне малый бог не вечно оставаться таковым. Если сыщутся благодетели.
Потрясла ли тебя последняя реплика? Ты родился на ферме, к югу от Безмолвного леса, и наверняка намеренно не встречал малых богов. Однако ручаюсь, перед сепарацией ты спрыскивал землю молоком, или окроплял живительною влагой камень у колодца, когда тебя посылали за водой, или напевал песенку, пока наполнял ведро. А твоя семья не употребляла в пищу мясо конкретного зверя.
– В Ирадене малых богов не водится, – с ноткой негодования объявил ты. – За ними отправляйтесь на юг, к вербам. Там божков пруд пруди.
Толмач нахмурился, но промолчал.
– Малые боги повсюду, – возразил ксуланец. – В Ирадене они скрываться? Наверное, ждут царя, который позволит им не таиться боле. А князю, похоже, нынешний царь не по нутру.
– Глашатай, – процедил ты и резко отодвинулся от стола, намереваясь встать. – Вы совсем не разбираетесь в местных порядках.
Ксуланец ухватил тебя за предплечье:
– Не сердись, друг, не сердись. Если я обидеть тебя, то не нарочно. Не сердись.
– Не обидел, – заверил ты ледяным тоном и выразительно покосился на ладонь, которую ксуланец тотчас отдернул.
Ты поднялся и зашагал прочь; змея, высунувшись из-под руки чужеземца, ощупывала языком воздух тебе вослед.
Как я уже сказывал, Мириада много странствовала по свету. По крайней мере, много в сравнении со мной. Она преодолевала изрядные расстояния сама или сопровождала охотников на оленей. Зачастившее ко мне племя было из сонма тех, что кочевали по северным землям, и все эти племена состояли в родственных отношениях. Мириада поведала, что раз в несколько лет, летом, они собираются на востоке, чуть южнее моего лежбища, у реки, вытекавшей из озера. Охотники встречают старинных приятелей, обмениваются дарами; в час расставания кто-то наверняка покидает прежнее племя и примыкает к новому – вслед за другом, возлюбленной или просто чтобы сменить обстановку.
