друг, бледно-зелёный, тщедушный, с весёлой улыбкой, но – в шапке, нахлобученной до самых глаз, – преградили нам дорогу.
– Вы можете ответить на вопросы? – весело спросила девушка задорным свежим контральто, а юноша молчал и широко улыбался в унисон.
Девушка затараторила, стараясь коротко сообщить одно и то же, что, видимо, с утра втирала публике:
– Мы из университета, собираем данные. Если вам нетрудно, то ответьте на вопросы.
– Из МГУ? – ласково спросила я.
– Нет, из финансового университета!
– А-а-а, это из того, где плохо учат и плохо учатся! – шутя воскликнула я, потом строго посмотрела на девушку и серьёзно спросила, глядя ей в глаза: – Скажите-ка мне, пожалуйста, кто написал вальс Грибоедова?
– Не знаю, – тихо сказала красавица, растерянно оглянулась на парнишку.
Я перевела взгляд на юношу и получила тот же ответ.
– Ну что же, задавайте свои вопросы, – грустно сказала я, думая о том, что все эти полонезы Огинского, обкатанные в соцсетях, не врут, а говорят чистую правду, и что вальс Грибоедова постигла та же участь. Печально!..
– Скажите, пожалуйста, вы кормите уток на прудах?
– Конечно, – сказала я с энтузиазмом.
– А зачем вы это делаете?
– Я кормлю детей, внуков, мужа, уток и так далее, и когда они едят – я счастлива!!! Я вообще счастлива, когда все едят и хвалят то, что я готовлю!
– А если у вас остался бутерброд? Вы отдадите его собаке?
– Конечно, отдам. Если бутер остался в квартире, то я высунусь в окно и вышвырну его на улицу, прямо в пасть вороне или собаке, что попадется под руку, так было неоднократно, и дети меня осуждали…
– А чем вы кормите уток?
– Хлебом! Я надеюсь, вы не партия Зелёных? Я отношусь к ним крайне отрицательно. От них, кроме вреда, никакой пользы! Так считает и мой муж, кстати, главный специалист Московского зоопарка!
– Не-е-ет, мы не зелёные!
– Голубушка, – я посмотрела в глаза юной красавицы, – послушайте вальс Грибоедова! Вы получите огромное удовольствие. Такой талантливый дипломат, а написал такую прелестную музыку!
– По-моему, он ещё «Горе от ума» написал, – нерешительно опомнился юноша.
– От ума может быть ещё и счастье!!! – добавила я.
На этой прекрасной ноте мы расстались. Весёлые и смеющиеся над собой, мы с сестрой побрели к выставочному залу.
Полногрудая суетливая старушенция с бегающими глазами, глядя в дальнюю даль, предложила нам билеты на Врубеля за тысячу рублей. Мы отказались и, представляя охране куар-коды, паспорт и прочее, просочились в фойе галереи. Отпечатков пальцев не требовали, и дышать в трубочку – тоже. В полупустынном фойе злобная кассир резко ткнула нам в нос информацию, что
