нет, но у меня… есть жених, – на всякий случай лукавит Инка.
– Ну вот и приобретайте бесценный опыт, пока выпадает такая возможность.
– Не думаю, что меня интересует тот откровенный опыт, на который вы намекаете…
– Ох, извините за нескромность, сколько вам лет?
– Восемнадцать.
– А мне тридцать девять! И я очень хорошо разбираюсь во всём том, о чём мы с вами говорим.
Инка пожимает плечами. Ей не хочется спорить. Лениво. Да и непонятно: до конца ли серьёзна с ней эта женщина, которая годится ей в матери, или всё это какой-то дурацкий розыгрыш. Недолго поразмыслив, Инка решает отказаться. Всё-таки здравый смысл никто не отменял, а пристойность и прагматизм – основа её естества.
– Боюсь, вы меня всё-таки неправильно поняли, – невозмутимо продолжает окончательно освоившаяся и осмелевшая Лера. – Я не предлагаю вам, я прошу и убеждаю вас поработать в студии моего мужа. Дело в том, что он впал в своего рода депрессию, ему обязательно нужна острая встряска в виде мощного творческого порыва. Я заметила, он с первой же нашей случайной встречи заинтересовался вами. Стоит вам мелькнуть среди курортниц, его глаза оживают. И вы способны мне помочь. Нет ничего ужасней того, когда Клим – бука.
– Так это он сам попросил вас поговорить со мной?
– Не будьте наивны, Инка! Клим никогда бы не заговорил об этом. Сам он мог бы, конечно, пофлиртовать с вами. Но… не сейчас. Когда он такой – он с девушками не знакомится. Он попросту поедает себя изнутри. Мне не остаётся ничего иного – только принимать в нём участие по мере сил. Он мастер! К счастью или к несчастью, но я люблю его и сделаю для него всё, что в моих силах. Ну, может… чуточку больше.
– Я думаю, что сейчас вы искренне сказали нечто действительно важное… – неуверенно начинает Инка. – Хорошо. Только я хочу, чтобы вы поехали с нами.
– Это невозможно. Третий – лишний.
– Но, скажем так, это моё непременное условие. Иначе я откажусь.
– Инка, вы выкручиваете мне руки… Что мне делать? Тогда мы поедем вместе.
– Я остановилась в пансионате «Горный приют». Комната сто девятнадцать. Это в хозяйственном флигеле.
– Мы заедем за вами в десять утра. Вам удобно?
– Вполне.
– Я рада, что мы с вами познакомились, – договорившись, Лера мгновенно отпружинивает от скамейки.
Её новая знакомая погружена в размышления по поводу происходящего и не торопится никуда идти. Но Лера уже вся на иголках, ей не терпится разыскать Климку и всё ему рассказать.
– До завтра, Инка.
– До свидания, Лера.
Почти в тот самый момент раздаётся протяжный басовитый гудок рейдового, в ответ суетятся разбуженные крикливые чайки. Окончательно стемнело, и утробно бухающая под основанием пирса волна слилась с цветом ночи. Инкины мысли несутся галопом, ритмованные учащённым пульсом. Неторопливое течение её кристально прозрачной жизни самым непредсказуемым, а оттого непостижимым образом нарушено. Инка глубоко вдыхает
