Сон – лишь иная грань относительной реальности, наравне с бытием. Наша «реальная» жизнь покажется такой же нереальной, как и сон в момент пробуждения, если суметь вывести сознание на уровень реальности Абсолютной.
– И что она представляет собой?
– Это пустота, содержащая в себе все, и не содержащаяся ни в чем, ибо сама по себе является первоисточником – вечным и неизменным. За гранью зримого мира лежит другой мир, куда более обширный.
– Вне времени, вне пространства… Мне тяжело мыслить столь масштабными категориями.
– Однажды ты научишься. – Цэте одобрительно кивнул, завершая беседу, и медленно зашагал в сторону монастыря.
Я чувствовала, как в этих волшебных местах, пропитанных духом мудрости, мое сознание начинает раскрываться подобно бутону розы, обнажая все скрытые доселе грани восприятия. И все же путь до просветления и гармонии оставался далек и тяжел, как подъем на вершину отвесной скалы без альпинистского снаряжения.
Дни тянулись друг за другом в бесконечном хороводе жизни. Я с воодушевлением работала в саду, занимаясь преимущественно сбором целебных трав. Физический труд замедлял мыслительный процесс, по-прежнему зацикленный на самобичевании и сожалении о прошлом.
Пухлый альбом скоротечно пополнялся новыми рисунками. Старенькая, но горячо любимая палитра акварели всегда была под рукой. Невесомые мазки красок ложились на податливую влажную бумагу, цвета плавно перетекали из одного в другой. Величественные горные рельефы, непокорная, своенравная река, алеющие кровью закаты, силуэты монахов – я старалась запечатлеть все увиденное. Вскоре на страницах альбома появился и портрет Лины. Она беззаботно улыбалась и смотрела вдаль, с восторгом ожидая чуда. Отблески солнечных лучей играли в голубых глазах, делая их похожими на отражение небес в бездонных озерах. С золотистыми локонами нежно заигрывал ветер, помогая воплотить в рисунке благородную красоту и одухотворенность натуры.
Внутренняя сила этой хрупкой на вид девушки восхищала. Сирота, трусливо брошенная родителями, которые узнали, что малышке по злому року досталась неизлечимая врожденная болезнь. Прокормить пятерых детей было непростой задачей для семьи бедных канадских фермеров, а регулярные траты денег и времени на поддержание жизни девочки оказались и вовсе непосильной ношей. Но тяжелые годы, проведенные в приюте, не ожесточили доброго сердца.
– Почему ты выбрала именно это место? – спросила я Лину, когда мы неспешно сортировали лекарственные травы, собранные для нужд монастыря.
– Наверное, это оно выбрало меня. – На ее лице засияла лучезарная улыбка. – Кажется, Непал призвал и тебя, ведь так?
– Меня привела сюда череда случайностей, – пробормотала я.
– Случайность – самая выверенная из закономерностей. Зная твою историю, смею предположить, что Вселенная обставила все наилучшим образом.
– Главное, что я решилась
