style="font-size:15px;"> Княгиня поднялась и поспешила в угол комнаты, уставленный сундуками.
Громко стукнула дверь.
– Ты готова, жена? – прорычал Бронимир, входя в комнату.
– Я? – растерянно обернулась княгиня, но тут же опомнилась и быстро закивала, – да-да.
Князь смотрел сурово и выжидательно:
– Раз готова, почему стоишь в углу?
– Только хотела принарядиться… Украшения… – замялась княгиня.
– Ты должна быть уже готова. Или предлагаешь мне самому тебя наряжать и, как дитя, за руку водить всё время? – рявкнул Брониимир и ушёл.
– Да, то есть, нет. Я поняла, – княгиня крупно задрожала, и обречённо побрела за мужем в княжеские покои.
Волк выглянул из-за ствола, на дворцовую стену. Сторожа не видать, но шаги его ещё гулко стучат в темноте. Волк вытянулся на ветке. Из княжих покоев был слышен шум, пара гулких ударов, и тихий крик княгини, который резко оборвался.
Брониимира вернулась скоро. Она рухнула на лавку, возле старухи, и залилась слезами. Платье на спине было разорвано от ворота до пояса, и тёмные полосы и пятна наливались на обнажённой спине.
Ветвь над головой Волка крупно задрожала, и довольный Птах свесился вниз головой:
– Ох. Поучил он её разуму. Вздумала перечить баба.
– М-м-м… – безучастно протянул Влаксан.
– Не умно это. Порой мне кажется, что бабы по жизни – дурачьё. Ведь колотил её уже не раз, и нет! Всё ей перечить надо. А теперь рыдает.
– Ты что здесь забыл? – прошептал Волк.
– А тоже, что и ты. Охота поглядеть, как князь бабу свою любит. Да, заодно и разузнать, что ему колдун сказал, как он с воеводой решает вора искать. А ты что же? Не вытерпел? Тоже по окнам глядеть пошёл.
– Что узнал? – спросил Волк.
– А ничего больше. Всё так же. Нет у князя зацепок. Так что, всё будет тихо да гладко, коли ты ещё чего не наворотишь.
– За меня не бойся, – прошипел Влаксан, тихо спускаясь на ветку ниже, и направился к стене.
Он беззвучно пробежал по крыше к псарне, подальше от Птаха. Пожалуй, сегодня лучше ночевать в сарае.
18
Колодезный ворот тихо поскрипывал, поднимая ведро. Волк крутил ручку, украдкой поглядывая через распахнутые ворота на резвящихся в Княжьем саду девок. Они заливались беззаботным смехом, играя с котятами и клубками. Княгиня понемногу отходила от горя, и тоже нежно улыбалась, глядя на пушистых малышей и своих девчонок. Она и сама казалась совсем ребёнком, напуганным и нежным.
Уже пару месяцев Волк ухаживал за княжьей сворой. Жизнь при дворе оказалась спокойнее, чем в корчме, где всё зависело от длинного языка Любомира и настроения Косого с Птахом. При дворе же главное не высовываться с псарни и не показываться лишний раз князю. Брониимир хоть и открыл город, но зло на людей затаил. Взял за правило: каждый день выезжать с обзором, как в юности.
Волк зашёл в загон, отсыпал из мешка в корыто сухих хлебных корок и залил
