в саду. А в зале вспоминали о несчастье, случившемся с Карлоттой именно в этом самом месте, когда она издала этот исторический «квак», который моментально пустил под откос ее карьеру в Париже.
Именно в этот момент в ложе напротив сцены появилась Карлотта – это был великолепный выход. Бедняжка Кристина подняла глаза, предчувствуя новый повод для волнений, и узнала соперницу. Ей почудилась усмешка на губах Карлотты. Это спасло ее. Она забыла обо всем, кроме того, что должна сегодня вновь добиться триумфа.
И она запела, раскованно, от всей души. Она пыталась превзойти все, что делала до сих пор, и ей это удалось. В последнем акте, когда она начала призывать ангелов, уже воспарив над землей, зал затрепетал от волнения, и многие почувствовали, как у них выросли крылья за спиной.
Когда раздался этот неземной призыв, в центре амфитеатра напротив актрисы встал человек и повторил движение Кристины, как будто тоже пытаясь оторваться от земли. Это был Рауль.
Ангелы света! Ангелы пречистые!
Святой стеной мне станьте на защиту!
И Кристина, простирая руки в золотом сиянии распущенных по обнаженным плечам волос, бросила в зал божественный призыв:
И душу мою прими
В свои небесные селенья!
На краткое мгновение театр неожиданно погрузился в темноту. Все произошло настолько быстро, что не успели зрители вскрикнуть от изумления, как сцена вновь залилась светом…
…Но Кристины Даэ там уже не было! Что с ней сталось? Что это за миракль? Все недоуменно переглядывались, и волнение тотчас охватило весь зал. Неменьшее волнение воцарилось на сцене. Люди выбежали из-за кулис, разглядывая место, где только что стояла певица. Спектакль оборвался в невероятной неразберихе.
Так что же все-таки случилось с Кристиной? Какое колдовство сорвало ее со сцены прямо на глазах тысяч восторженных зрителей, буквально из рук Каролюса Фонты? В самом деле, можно было задаться вопросом: что, если, вняв пламенной мольбе, ангелы действительно унесли ее в небо?..
Рауль, по-прежнему стоявший в амфитеатре, вскрикнул. Граф Филипп выпрямился в своей ложе. Взгляды зрителей перебегали со сцены на Рауля, потом на графа, и некоторые спрашивали себя, не связано ли это невероятное происшествие с заметкой в утренней газете. Но вот Рауль стремительно оставил свое место, граф вышел из ложи, и, пока опускали занавес, зрители устремились за кулисы, возбужденно переговариваясь на ходу. Публика жаждала объяснения, почему сорвался спектакль. Все говорили разом. Каждый пытался по-своему объяснить происшедшее. Одни считали, что Кристина свалилась в люк, другие утверждали, что ее подняли лебедкой наверх и что, скорее всего, она стала жертвой нового трюка, выдуманного новой дирекцией, третьи думали, что это шутка, тем более что в момент исчезновения отключили свет в зале.
Наконец занавес медленно поднялся, и Каролюс Фонта, подойдя к самому пульту дирижера, произнес печальным и суровым
