за то, что я порчу твои страницы суровой трактовкой собственной жизни и остальных?
О, Боже!
Я готова биться головой об стенку. Я даже готова продать душу за дневник… конечно, душу Трэвора.
Этот кретин… ох, я зарычала от безысходности.
Мама не позволила мне остаться дома. Она хорошо шарит в симуляции. Так, что после короткого монолога на тему – ученье – свет, а не ученье – биржа труда, мама, пинком выставила меня из дома.
Натянув капюшон на голову, я кралась по школьному коридору, воровато вглядываясь в лица учеников.
Кто из них? Ну, кто из них?
Когда я добралась до класса, у меня свело желудок.
Что если, все-таки Трэвор спер мой дневник, а за дверью меня ждет вакханалия?
Сейчас грохнусь в обморок. Можно?
Меня пихнули в плечо, протискиваясь в кабинет.
Тенью, я шагнула внутрь, стараясь не выдавать волнения, но мои нервы были на пределе.
Сев за парту, я прислушалась к голосам. Как всегда болтают, но не обо мне и не о том, что написано в моем дневнике. О своем, девичьем и мальчишеском; пиво, клубы и девочки. Мальчики, шмотки и Бред Пит. Ох, надо же, он до сих пор является секс-символом для женщин? Тогда, не удивительно, что в таком захолустье, девки пускают слюни на блондинов с бородками или на всех отражений его сценических образов.
Можно выдохнуть.
Значит, никто не в курсе. Что же… это радует.
Откинув капюшон, я вытащила из сумки тетрадь.
Пальцы по привычке, нащупывали гладкую обложку дневника.
Сейчас расплачусь.
Как обычно, после звонка, явился Трэвор. Он молча сел на свое место, за мной.
По виду, так не скажешь, что это его рук дело.
Может, и вправду, не он спер, а это я растяпа, где-то его профукала?
Литература, тоже не была моим любимым предметом. Я вообще, не люблю учиться, если это не касается живописи. Но, на данный отрезок моей жизни, это необходимость.
Трэвор снова дернул меня за локон.
Тааааак…
Развернувшись к нему, я встретила его пристальный взгляд, в котором отражалась куча эмоций.
Что-то мне не нравится, как он смотрит на меня…
– Что?
Он наклонился ко мне.
– Хочешь получить подарок?
Мое сердце пропустило удар. Заходит со стороны? Подготавливает к моему неизбежному шоку или к собственной смерти от моей руки?
Не теряй контроль.
– И что это будет? Облысевший кролик? Напичканный транквилизаторами, тарантул? Обезвоженный крокодил?
Трэвор усмехнулся.
– Гринписовцы бы не одобрили твое отношение к животным. Ты была бы первой в их черном списке.
– В этом, я с удовольствием, уступлю тебе место.
Он долго смотрел мне в глаза, а после прошептал так, что только я это слышала.
– Трофей в черной обложке, намного лучше,
