обязательства по отношению к нему. Она повелела мне продолжать твое обучение искусству, а боль – идеальное средство обучения.
– Гарри в это не верил, – возразила Молли ломким голосом. – Он никогда не причинял мне боли.
Леанансидхе наклонилась и схватила мою ученицу за подбородок, резко подняв ее лицо, чтобы та посмотрела в ее зеленые нечеловеческие глаза.
– Значит, он ввел тебя в серьезное заблуждение, детка, – ответила она, чеканя каждое слово. – Он лишил тебя наследия, ради которого жил и страдал. Я обучаю тебя не узлы вязать и не пирожки печь. Я готовлю тебя к бою, чтобы ты вышла из него живой.
– Я знаю, что такое бой, – возразила Молли.
– Да. И вышла из него раненой. Простым смертным солдатом, – с презрением в голосе добавила Леа. – Ты едва не умерла, что стало бы ужасным унижением для твоего наставника и, следовательно, для моей королевы.
– Какое это имеет значение для Мэб? – с горечью проговорила Молли. – Он мертв.
Леа вздохнула:
– Почему смертных всегда так волнуют мелкие частности? В конце концов, это становится утомительным.
– Я не понимаю, – призналась Молли.
– Твой наставник принес присягу верности моей королеве. Такие клятвы не даются просто так – они накладывают взаимные обязательства на обе стороны. Незначительные обстоятельства не освобождают ни одну из них от своих обязательств.
– Его смерть – незначительное обстоятельство?
– Если на то пошло, – невозмутимо ответила Леа, – разумеется, незначительное. Все вы смертны. Даже у чародея жизнь коротка, ничтожно коротка, с точки зрения бессмертного. Точно так же помощь королевы тем, кого ее вассал знал при жизни, является совершенно незначительным обстоятельством. Проживи ты еще триста лет, для Королевы Воздуха и Тьмы это будет не больше чем затянувшееся время года.
Молли закрыла глаза:
– Он заставил ее пообещать заботиться обо мне?
Леа повернулась к ней, явно озадаченная:
– Нет, конечно нет, детка. Он принес ей присягу верности. Она одна из сидхе. Клятва связывает ее так же крепко, как и его. Так же как тогда, когда я, – Леа вздрогнула, – была не в состоянии исполнять свои обязанности по отношению к молодому Дрездену, их исполняла Мэб до тех пор, пока я не смогла делать это сама. Вот и сейчас она делает то же самое по отношению к тебе – используя для этого меня.
Молли провела рукой по глазам. Потом тряхнула головой и медленно поднялась на ноги.
– А он знал? Я имею в виду… Он знал, что Мэб сделает это?
– Я мог бы об этом подумать, – тихо сказал я. – Если бы у меня было время подумать об этом хотя бы пару минут, я бы это сообразил…
Но ни та ни другая меня не слышали.
– Я хорошо знала мальчика, – ответила Леа. – Лучше, чем ему казалось. Не одну ночь я следила за ним, охраняла его, а он об этом и не догадывался. Но ни в разум его, ни в сердце я доступа не имела.
Молли
